Модели войн

24 Ноября 2002

Нацистская Германия не нападала на Америку, не убила и не ранила ни одного американца на американском континенте. Тем не менее, США объявили Германии войну, бомбили их промышленные центры и места концентрации мирного населения, вторглись на ее территорию. Но перед этим они вторглись во Францию и освободили ее, причем за это была заплачена неизбежная цена человеческими жизнями. Какова была военная политика Америки? Безусловная капитуляция Германии. Исход? Германия капитулировала – без всяких условий.

Северная Корея, протеже Советского Союза, не нападала на Америку, не убивала и не калечила ее граждан на американской земле. Тем не менее, Америка – под эгидой ООН – вела войну против Северной Кореи (за 10 тысяч километров от своей земли), бомбила ее территорию и вторглась туда, убив при этом многие тысячи гражданских лиц, пока сама не была изгнана оттуда китайцами. Военная политика Америки? Восстановление довоенного статус-кво. Исход войны был именно таким: Корея осталась разделенной. Америка не победила в той войне, но и не потерпела поражения – если не считать потерянные жизни 37 тыс. американских солдат.

Северный Вьетнам, другой советский клиент, никогда не атаковал Америку, не убил и не ранил ни единого американца на американской территории. Тем не менее, Америка вела необъявленную войну против этой далекой страны, бомбила ее территорию с моря и с воздуха, но, что самое значительное, воздерживалась от посылки в Северный Вьетнам сухопутных войск. Какова была военная политика Америки? Вывод коммунистических сил из Южного Вьетнама и восстановление довоенного статус-кво. Исход войны? “Политическое решение”, в результате которого коммунисты остались в Южном Вьетнаме. После “достойного перерыва” советский клиент оккупировал территорию американского союзника.

А теперь короткий комментарий на все эти войны в обратном порядке.

Как частное лицо и как кандидат в президенты Рональд Рейган считал войну во Вьетнаме “аморальной”. Почему? Потому что она была основана на том, что он и многие другие называли политикой “не побеждать”. Основываясь на мнении военных специалистов, Рейган считал, что если бы в Северный Вьетнам были посланы две американские дивизии в 1965 г. – а тогда не было никаких оснований опасаться китайского вмешательства – то война была бы вскоре закончена.

Более 50 тысяч американских солдат не потеряли бы там свои жизни. Северный и Южный Вьетнам не понесли бы миллионные жертвы. Южный Вьетнам не жил бы теперь под коммунистической тиранией.

А мир, так страдающий угрызениями совести по поводу гибели гражданских лиц при ответных мерах Израиля против действий арабских террористов, не был бы свидетелем геноцида миллионов камбоджийцев. Впрочем, у совестливого мира эти жертвы не вызвали ни малейшего морального протеста.

Вернемся к войне в Корее. Большинство американских потерь относятся к периоду затянувшихся переговоров с коммунистами в Панмуньоме. Это непросто – и, может быть, даже неумно – вести переговоры с коммунистами или с любой другой группой, идеологически преданной цели вашего уничтожения, в конечном счете.

Имея такую конечную цель, такие люди куда более терпеливы, чем демократические политики. Кроме того, им не приходится волноваться о следующих выборах, об общественном мнении или об ищущих сенсаций журналистах и фотографах, которые за деревьями леса не видят. Не приходится им думать и о пацифистах, левых, международных корпорациях и, как это ни печально, об оппортунистах из конкурирующих партий, вдохновляемых партийными и личными интересами и целями.

Непросто вести переговоры с коммунистами, которые насмехаются над буржуазным предрассудком, будто все конфликты можно разрешить мирным путем. И поэтому коммунисты затягивали переговоры в Панмуньоме в ожидании, пока сеющие распри силы в Америке не сделают за них всю работу.

Единственное, что уважают коммунисты (и их арабские двойники) – это сила. В противостоянии с такими людьми нет ничего более жестокого, чем доброта – или то, что демократы называют “сдержанностью” или “умеренностью” – качества, презираемые врагами демократии как слабость.

Если можно назвать военный конфликт, опровергающий расхожее мнение, будто война не решает никаких проблем – это Вторая Мировая война. Эта война завершилась уничтожением самой опасной тогда тирании на земле – нацистской Германии.

Анализируя все эти модели, можно сделать вывод, что если бы Израиль выбирал наиболее подходящую модель для ведения войны против наследника нацистов – арафатовских палестинских арабов – едва ли можно было бы рекомендовать вьетнамскую модель, разработанную Генри Киссинджером, за которую он получил Нобелевскую премию. Вьетнамские соглашения оставили в Южном Вьетнаме 140 тысяч солдат коммунистической армии. Вряд ли можно рекомендовать и корейскую модель, в которой бесконечные переговоры привели, в конечном счете, к простому восстановлению довоенного статус-кво.

Несомненно, если есть модель, которая подходит для ведения войны с палестинскими арабами, это модель, примененная Америкой в войне против нацистской Германии.

О войне и мирных переговорах

2009

На протяжении последних 2500 лет в одном только западном мире произошло более 1000 войн. В среднем это означает войну каждые два с половиной года! Таким образом, нормой международных отношений следует считать войну, а не мир. Это означает, что “мир” - это не более чем подготовка к войне, и что мирные договора ничего не стоят.

Такой вывод делает Лоуренс Бейлинсон в своей книге “Ловушка договора”. Изучив все мирные договоры вплоть до времен Римской империи, Бейлинсон пришел к выводу, что договоры могут быть полезны лишь тем странам, правители которых намерены нарушить договор в любой момент, когда они сочтут это целесообразным. Серьезное исследование на тему войны и мира дает два базовых урока:

Первый урок: Нет такой вещи как “мирный процесс”, разве что для глупцов и негодяев. Израильский мирный договор с Египтом, подписанный в 1979 г., является ничем иным как соглашением о прекращении огня, да и это сомнительно ввиду того, что Египет сделал возможной контрабанду оружия для террористов Газы. Даже такой эксперт по Ближнему Востоку как Даниэль Пайпс признал, что израильский договор с Египтом - который он первоначально поддержал - оказался провалом.

Второй урок: Если хочешь мира - готовься к войне; если хочешь войны - делай уступки ради мира. Следовательно, палестинское государство является путем к войне, причем стратегически с очень невыгодных для Израиля позиций. И никакое соглашение относительно демилитаризации палестинского государства, никакие американские гарантии, что такое образование останется демилитаризованным, - не будут стоить той бумаги, на которой они будут написаны.

Как сказал Ануар Садат: “Бедный Менахем (Бегин), у него есть свои проблемы… Ведь я получил назад … Синай и нефтяные поля Альма, а что получил Менахем? Клочок бумаги”.

Отрывок из 9-й главы книги проф. Пола Эйдельберга “Еврейская государственная мудрость: чтобы Израиль не погиб”.

Мне могут возразить, что если Израиль не пойдет со своими арабо-исламскими соседями на компромисс, который означает продолжение политики “территории в обмен на мир”, то война неизбежна. В этом возражении есть фундаментальные изъяны, совершенно не связанные с тем положением, что “история человека - это история войны”, как говорил Черчилль. Во-первых, уничтожение Израиля является откровенной целью всех арабо-исламских режимов, чьим боевым отрядом является арафатовская ООП. Во-вторых, торговля еврейской землей в обмен на “мир” может лишь способствовать достижению этой цели. Третье - и это главное - причины, по которым правитель любой страны решается встать на путь войны, зависят от его восприятия врага, а не только от военной мощи этого врага. Если бы Израиль воспринимался как истинно еврейское, а не светское демократическое государство, это, несомненно, оказало бы влияние на отношение и расчеты арабских режимов. Ничто из того, что до сих пор сделали или испробовали израильские правительства, - причем, повторяю, их неизменно возглавляли секуляристы, - не изменило характер отношения этих диктаторских и военных режимов к Израилю. Требуется иной подход.