Этот праздник именуется в Торе не Песах, а «праздник мацот»: «Праздник мацот соблюдай; семь дней ешь мацот, как Я повелел тебе в назначенное время весеннего месяца, ибо в этот месяц вышел ты из Египта…» (Шмот, 23:15). Казалось бы, название Песах гораздо более подходящее: ведь главное чудо, заставившее фараона изгнать евреев из Египта, – это казнь первенцев, во время которой Всевышний, карая египтян, миновал («пасах») еврейские дома. Маца же связана с тем, что евреи покидали Египет в спешке, так что их тесто не успело взойти – это было лишь побочным результатом основного чуда: «И испекли они тесто, которое вынесли из Египта, лепёшками пресными, ибо оно ещё не заквасилось, потому что выгнаны они были из Египта и не могли медлить…» (Шмот, 12:39).
Почему же именно маца символизирует праздник исхода из Египта? Ведь центральной заповедью праздника является пасхальная жертва, которая съедается с мацой и горькими травами, так что маца имеет вторичное значение, в сравнении с жертвоприношением: «И пусть съедят мясо в ту же самую ночь, жареным на огне, с мацой и горькими травами пусть едят его» (там же, 12:8).
Следует отметить, что и в описании действий пасхального жертвоприношения подчёркивается спешка: «И так ешьте его: чресла ваши препоясаны, обувь ваша на ногах ваших и посох ваш в руке вашей, и ешьте его с поспешностью; это песах Господень» (там же, 12:11). Таким образом, спешка была велением Господа, а не просто естественным результатом бегства из Египта. Поэтому заповедь есть мацу и пасхальную жертву была дана ещё в новомесячье нисана, за две недели до исхода.
Почему же, в самом деле, название этого праздника связано со спешкой, а не с великим чудом, случившимся в этот день? Ведь спешка – это не чудо, а лишь характеристика действий евреев во время исхода.
Следует обратить внимание на смысл слова «маца». Почему именно этот корень (מ.צ.ה) использован для обозначения вида хлеба, тесто для которого не заквасилось и не взошло? Он встречается в Торе несколько раз, в основном, в контексте выжимки и сцеживания, преимущественно в описании жертвоприношения птиц, кровь которых сцеживают на стену жертвенника: «Если же из птиц всесожжение… и надломит ей голову, и воскурит на жертвеннике; кровь же её пусть выцедит («נמצה») к стене жертвенника» (Ваикра, 1:14-15). Таким образом, маца является квинтэссенцией (на иврите слово того же корня – תמצית) хлеба; в сущности, это хлеб, избавленный от всех избыточных составляющих, особенно – лишнего воздуха, который раздувает тесто. Когда действия совершаются быстро, без лишнего промедления, время используется по максимуму (מיצוי), оно не тратится впустую. А тот, кто тянет время, может упустить (на иврите «להחמיץ», от того же корня, что и «חמץ», квасное) подходящий момент. Так, в Мехильте приводится следующий комментарий к стиху «И оберегайте мацу» (Шмот, 12:17): «Сказал рабби Йошия: Говори не «мацот», а «мицвот» (заповеди). Как не упускают время заквашивания теста, так не упускают заповедь. Исполняй заповеди, как только тебе предоставится такая возможность».
Казалось бы, какая разница, выполняем ли мы заповедь немедленно или откладываем на потом? Однако в этой спешке и состоит сущность еврейского народа, избранного Господом и выведенного Им из Египта, ради того, чтобы хотя бы один народ во вселенной понимал, что пришёл в этот мир не для праздного времяпрепровождения, а чтобы использовать каждое дарованное ему мгновение, «выжать максимум» (למצות) из отпущенного ему времени, дабы продвигаться вперёд и совершенствоваться. Евреи в спешке готовили мацу и вкушали пасхальную жертву – точно так же следует, не мешкая, приступать к исполнению каждой следующей заповеди, чтобы та не «скисла». Ибо заповедь, которую выполняют не спеша, в корне отличается от той, что была исполнена немедленно: скорость выполнения указывает на степень важности, которую человек придаёт слову Всевышнего. Так, о праотце Аврааме сказано: «И встал Авраам рано утром…» (Берешит, 22:3). Даже получив повеление принести в жертву собственного сына, он не тянул время и на рассвете отправился в путь, чтобы выполнить волю Господа. С этим связан и запрет необрезанному есть от пасхальной жертвы: обрезание также символизирует устранение лишнего и остаточного.
В Египте евреи должны были как можно скорее съесть мясо пасхальной жертвы и приготовить мацу, нельзя было терять ни минуты. Однако последующим поколениям не следует поспешно съедать мясо пасхальной жертвы, трапеза может продолжаться от захода солнца и до полуночи. Теперь поспешным должно быть лишь изготовление мацы. Именно в этой спешке проявляется то стремление оптимального использования времени, которое присуще евреям и отличает их от других народов. И поэтому праздник Песах в Писании назван именно праздником мацы.
Суббота холь а-моэд Песах
«Избавление евреев из Египта настало благодаря заслугам праведных женщин» (Мидраш раба). Это объясняет, почему женщины обязаны есть мацу во время пасхального седера, хотя это повелевающая заповедь, связанная с определённым временем. Обычно женщины освобождены от исполнения подобных заповедей Торы (таковы, например, заповеди о тфилин, кистях на краях одежд, пребывании в сукке и т.п.). Почему же женщины обязаны есть мацу?
Заслуги женщин – будь то Мирьям, или повитухи, не подчинившиеся приказу убивать младенцев, или дочь фараона, спасшая Моше, или безымянные еврейские женщины, убеждавшие своих мужей продолжать семейную жизнь, несмотря на страшный указ и изнурительный каторжный труд, благодаря чему еврейский народ продолжил своё существование, – сделали возможным чудеса исхода. Поэтому заповедь есть мацу распространяется и на них.
Кроме того, сила женщин связана с речью, и не случайно одна из основных пасхальных заповедей относится к речи – нам надо говорить, рассказывать об исходе. Интересно, что Моше, избавитель Израиля, заикался, так что Господь повелел, чтобы Аарон был «его устами». Казалось бы, Господь мог исцелить Моше, вернув ему полноценный дар речи. Почему надо было, чтобы Моше воспользовался словами Аарона, и как связан особый дар слова, присущий женщинам, с исходом?
Дело в том, что речь является промежуточным звеном, связывающим человеческий разум и практическое действие, речь позволяет мысли обрести внешний облик, стать доступной для других. Женщины как правило более связаны с практической деятельностью, чем мужчины. Поэтому, когда мужчины в Египте утратили веру в возможность поддержания семейной жизни на фоне репрессий фараона и предпочли не вступать в супружеские связи и не иметь детей, именно женщины поняли, что нельзя сдаваться, что надо всеми силами бороться за выживание, и убедили в этом мужчин.
Что касается Моше, его заикание создавало трудности в сфере практической жизни, и его жизнь изгнанника и пастуха, проводящего много времени в одиночестве, также способствовала погружению в созерцание, отрыву от практических проблем повседневной жизни. В отличие от него, Аарон, прекрасно владевший даром слога, выступал посредником между людьми, способствуя установлению мира и взаимопонимания в семьях. Однако Божьим посланцем стал не он, а Моше, которому пришлось, преодолев свою склонность к уединению и созерцанию, с головой окунуться в мир практической деятельности. Этим он показал пример всем мужчинам народа Израиля, которые могли воочию увидеть, как важно не отчаиваться и не опускать руки, полностью уходя в духовный мир, но продолжать бороться именно в материальной сфере. Поэтому заповедь изучения Торы лежит именно на мужчинах, которые таким образом исправляют своё недостаточное владение «речью» и погружаются в область практической деятельности в этой мире. Так и Моше после сорока лет пребывания в пустыне перестаёт нуждаться в помощи Аарона и сам становится «человеком речистым».
Седьмой день праздника
В седьмой день праздника Песах произошло рассечение вод Красного моря перед народом Израиля. Широко известен мидраш о Нахшоне бен Аминадаве, который, видя колебания народа, первым вошёл в море и шёл вперёд, пока воды не расступились перед ним.
Менее известна другая версия происшедшего, согласно которой колена Израиля спорили между собой, кто первым войдёт в море, и в результате члены колена Биньямина прыгнули в воду, опередив всех.
По этому поводу приводится спор между таннаями (Сота 36): рабби Меир утверждает, что всё колено Биньямина прыгнуло в воду, в то время как рабби Йеуда считает, что первым был один Нахшон.
Заметим, что версии представляют совершенно противоположную картину. По рабби Меиру, весь народ Израиля вёл себя храбро и с воодушевлением рвался погрузиться в воду, а сыны Биньямина просто опередили других. По рабби Йеуде, все испугались и только один проявил отвагу и поверил в чудо.
Эти версии можно рассмотреть в контексте противопоставления дома Шауля (происходившего из колена Биньямина) и дома Давида, принадлежавшего к тому же колену, что и Нахшон, – к колену Йеуды. Мы видим, что Шауль отличается робостью. Когда на него выпадает жребий и Шмуэль ищет его, чтобы помазать на царство, Шауль «прячется, среди утвари», и его не могут найти: «И сказал Господь: вот он, прячется среди утвари…» (Шмуэль I, 10:22). Давид же, выйдя против Гальята, проявил то же качество, что и Нахшон.
Вызывает удивление имя Нахшон – того же корня, что и «нахаш» (змей). Казалось бы, кто назовёт своего сына таким именем (дословно, «змеёныш»)? В то же время, в змее, подтолкнувшем Адаму и Хаву на первородный грех и ради этого буквально пошедшем «на самоубийство», проявляется то же самое качество: дерзость (или смелость), но в его случае дерзость направлена на цели, противоположные святости. В родословной Давида мы видим людей, проявивших смелость, «дерзнувших», но сделавших это ради Неба: самые выразительные примеры – Тамар и Рут-моавитянка, поступившие вопреки принятым нормам, подвергаясь риску осуждения и остракизма. В отличие от змея, «дерзнувшего» для того, чтобы подтолкнуть людей к греху, они используют это качество («азут ле-кдуша») в целях святости.
Из того, что Господь избирает дом Давида и отвергает дом Шауля, следует, что для царства народа Израиля необходима дерзость – «азут ле-кдуша». И в то же время, это качество должно сочетаться с полным отречением от собственного эго – как показал Давид в своей книге Псалмов.