Цав

Раздел «Цав» наставляет Аарона и его сыновей об их обязанностях при жертвоприношениях, описанных в предыдущем разделе, центральной темой которого являлись жертвоприношения как путь приближения к Богу. Раздел «Цав» начинается со слов «Прикажи Аарону…» – точно так же, как и раздел «Тецаве», в котором Моше впервые было приказано выбрать Аарона и его сыновей в качестве служителей Скинии, начинается словом «тецаве» [прикажи] (в противоположность сказанному в начале раздела «Ваикра»: «Говори с сынами Израиля», потому что там речь идёт о добровольных действиях).

Раздел начинается с первого действия, которое священники обязаны выполнить перед всем дневным служением в Скинии – с очищения жертвенника посредством устранения дешен («зола»). И затем – смена одежды и удаление дешен за пределы стана, и всё это до раскладывания дров на жертвеннике и принесения постоянной жертвы, которая является первой жертвой, приносимой на жертвеннике. Это может показаться странным: что, некому больше убрать золу? Неужели это должны делать именно священники, которые заняты служением, священнодействием? Неужели левиты (в их задачу в ходе жертвоприношения входят свежевание жертв, проверки, мытьё внутренних органов) или даже владельцы жертв настолько заняты, что именно священникам поручено собирать золу и убирать её за пределы стана?

На самом деле, слово «дешен» означает в данном контексте жир/тук, а не мусор и пепел: «И сказала им маслина: «Разве оставлю я жирность свою (дешни), которой чествуют Бога и людей…»» (Шофтим, 9:9) – означает, что «жир мой» – это масло, добываемое из олив; и «…и когда насытится и утучнеет (дашен)…» (Дварим, 31:20), что означает жир; и «Свет очей веселит сердце, добрая весть утучняет кость» (Мишлей, 15:30). И действительно, «дешен» – это пища огня на жертвеннике, а жир животных, принесённых в жертву на жертвеннике, «утучняет» огонь на протяжении многих часов – «и соберёт с жертвенника «золу», оставшуюся от сгоревшей жертвы всесожжения».

Мы видим, что глава начинается с заповедания правил о жертве всесожжения – «оно, всесожжение, на костре, на жертвеннике всю ночь до утра, и огонь жертвенника пусть горит на нём», затем переходит на собирание и удаление золы с жертвенника, и затем возвращается к огню на жертвеннике – «А огонь на жертвеннике пусть горит, не угасая» – но ведь это уже сказано, зачем повторяться? И после этого сказано: «пусть поджигает на нём (на огне) священник дрова каждое утро и раскладывает на нём всесожжение; и воскурит он на нём туки мирных жертв (за благополучие). Огонь постоянный пусть горит на жертвеннике, не угасая».

Это значит, что удаление «золы» с жертвенника предназначено не только для того, чтобы освободить место для жертв нового дня, но, главным образом, для того, чтобы обновить огонь на жертвеннике, который не будет поддерживаться «туками» дня вчерашнего, потому что это часть учения об утреннем всесожжении, ибо части [жертв] утреннего всесожжения должны быть сожжены на новом огне, а не на огне, который поддерживается частями вчерашних жертв.

И поэтому после очистки жертвенника, – в основном, от тука жертв предыдущего дня, которые горели всю ночь до утра, а не от золы, являющейся результатом сожжения, – священник должен разложить новые дрова. Он повторяет всё с самого начала, так что каждый день огонь питается от нового источника, а не от вчерашнего тука, и именно поэтому эта задача возложена на священника, ибо это часть постоянной жертвы и постоянного огня. Поэтому фраза «огонь постоянный пусть горит на жертвеннике» повторена трижды: важно понять, что именно заставляет огонь возобновляться каждый день, ведь сам огонь никогда не гаснет, только пища его должна обновляться.

Таким образом, в первый раз после предыдущей ночи огонь поддерживали части постоянной вечерней жертвы, во второй – дрова, возлагаемые священником по утрам после утренней очистки жертвенника, в третий раз – куски утренней жертвы всесожжения, а после того в течение дня – тук мирных жертв. Так достигается цель: «огонь постоянный пусть горит на жертвеннике, не угасая».

Здесь подходит к концу описание правил жертвы всесожжения в том, что касается обязанностей священников. В предыдущей главе процесс всесожжения был описан подробнейшим образом, здесь же рассматривается только то, что касается обязанностей священников, поэтому не добавлено ничего, кроме вопроса об огне и «золе».

Переходим к изложению правил хлебного приношения. В отличие от предыдущего раздела, здесь не рассматриваются все пять видов хлебного приношения, а только то, что относится к обязанностям священников и связано с достающейся им частью приношения. Если там сказано: «Если человек совершает хлебное приношение Богу… Пусть принесёт её сынам Аарона, коэнам, пусть [один из них] возьмёт оттуда полную пригоршню муки…» (Ваикра, 2:1-2), – здесь подробно описаны действия священников. «Сыны Аарона должны поднести [это приношение] к передней стороне жертвенника» – то есть подношение жертвы к юго-западному углу жертвенника, которое не было упомянуто в разделе Ваикра, а затем – «взять из хлебного приношения пригоршню муки…». Если в разделе «Ваикра» кратко сказано – «А остаток хлебного приношения [принадлежит] Аарону и его сынам. Это – святыня святынь, от огненных жертв Богу», – то здесь Тора уточняет – «Оставшуюся же часть [хлебного приношения] должны съесть Аарон и его сыновья. Её следует есть пресной, на святом месте: пусть едят её во дворе соборного шатра. Из неё нельзя выпекать квасной хлеб. Это доля, которую Я выделил им из [приносимых] Мне огненных жертв. Это – святыня святынь, подобно жертве за грех и повинной жертве. Каждый мужчина из потомков Аарона может есть её…» (там же, 6:9-11). Тора указывает, что священники должны есть то, что осталось от хлебного приношения в святом месте (потому что она – святое святых, так же как грехоочистительная и повинная жертвы). Поедаемое священниками подобно уничтожаемому на жертвеннике. Это требует отдельного разъяснения.

Священники находятся на более высоком уровне святости, нежели рядовые люди, и поэтому поедание ими жертвы с определённой точки зрения приравнивается к «поеданию» жертвенником и, в случае надобности, искупает прегрешения, подобно ему. Здесь есть градация: в разделе «Ваикра» говорится про «поедаемое» жертвенником, которое поднимается «приятным благоуханием к Богу»; в нашем разделе Цав разъясняется, что происходит при поедании жертв священниками. Ведь в отличие от народов мира, народ Израиля освящён, и евреям не разрешается есть то, что разрешено народам мира, и существуют правила относительно того, что, когда и как есть. Точно так же существуют особые правила касательно священников в Скинии – того, что им разрешено или запрещено есть, в каком именно месте и в какое время.

Поэтому, когда священник приносит своё хлебное приношение, другие священники не могут есть от него, оно целиком воскуряется на жертвеннике, подобно жертве всесожжения. Дело в том, что они находятся на том же уровне, что и приносящий жертву священник. Хлебное приношение может есть тот, чей уровень выше уровня приносящего жертву – как сам алтарь, который всё возносит к Богу.

Таким образом становится понятно, почему Тора именно здесь описывает новый вид хлебного приношения, о котором не говорилось в предыдущем разделе: хлебное приношение священников. Его приносил обычный священник в тот день, когда он посвящался к службе в Храме, а первосвященник – ежедневно. О нём сказано: «целиком да будет оно воскурено», ибо, как мы объяснили, жертва священника вся поднимается к Богу без остатка, и здесь Тора говорит: «И всякое хлебное приношение священника должно [сжигаться] целиком – есть его нельзя».

В соответствии с порядком, заданным в предыдущем разделе, теперь Писание должно было бы перейти к изложению законов о мирных жертвах, но раздел «Цав» вначале знакомит нас с законами принесения грехоочистительной жертвы, затем – жертвы повинности и, наконец, мирной. Почему разъяснение законов этих видов жертвоприношений следует именно в таком порядке?

Как уже объяснялось ранее, предыдущая глава была посвящена приближению человека к Всевышнему. Грех – это действие, отдаляющее человека от Творца, поэтому мирная жертва по своей значимости предшествует очистительной и жертве повинности – ведь последние две приносятся в том случае, когда был совершён грех. Нынешний же наш раздел – «Цав» – посвящён служению священников, в том числе, и вознесению ими жертв.

Грехоочистительная жертва и жертва повинности названы «святая святых», так как они не предназначены для всего народа Израиля. Они частично возносятся на жертвеннике, остальное сжигается либо съедается священниками. Поэтому сказано: «Скажи Аарону и сынам его: вот закон о жертве грехоочистительной: на том месте, где режут жертву всесожжения, на том месте должна быть зарезана и жертва грехоочистительная перед Господом – святая святых она».

Слова «скажи Аарону и сыновьям» означают, что это повторение законов всесожжения применительно к очистительной жертве обращено к священникам, чтобы указать им: подобно жертве всесожжения, грехоочистительная жертва – также святая святых. Как сказано: «Священник, совершающий ею очищение, может есть её; на святом месте съедается она, на дворе шатра соборного». Этого указания не было в предыдущем разделе.

Углублённое внимание уделяется также поведению священников во время жертвоприношения: как поступать с одеждой священника, если она была обрызгана кровью (следует стирать её в священном месте), кому из семей священников разрешено в еду мясо очистительной жертвы (всем мужчинам, включая тех, кто страдает различными болезнями и дефектами).

В разделе «Цав» также отсутствуют описания грехоочистительных жертвоприношений, о которых говорится в предыдущем: первосященника и в случае, если грех совершает вся община, когда «дело скрыто от общества». Упоминается это очень коротко, в одном абзаце (6:23), и по содержанию этого абзаца понятно, почему в разделе «Цав» этим видам не уделено внимания – мясо этих жертв полностью сжигается на огне.

Но в тех строках раздела, где приводятся законы жертвы повинности, мы встречаем очень подробное описание работы священника: место шхиты, кропление кровью, воскурение. После этого сказано, что мясо этой жертвы предназначается в пищу священников, так же, как мясо очистительной жертвы, и есть его следует точно так же: мужчинам, на священном месте, «ибо святая святых оно».

Предыдущий раздел, повествуя о законах жертвы повинности, не приводит ни одной подробности службы священников – в отличие от тех частей, где рассказывается о жертве всесожжения, хлебного приношения и очистительной жертвы. Подробные описания службы священников при вознесении жертвы повинности появляются только в разделе «Цав». Почему же их нет в предыдущем?

Следует отметить, что есть такие виды жертвы повинности, (например, нечаянный проступок против святынь Господних или нанесение вреда имуществу ближнего: хищение, удержание найденного, обман и т.д.), при котором следует не только возместить нанесённый ущерб, но и добавить пятую часть от него и отдать священнику. Вначале согрешивший обязан был оплатить этот долг священнику, и только после этого – вознести жертву.

Предыдущая глава, как мы уже замечали, посвящена в основном обязанностям, возложенным на народ Израиля, поэтому в ней подробно разъяснялись законы уплаты, предшествующие вознесению жертвы. А роль священников в вознесении жертвы повинности осталась для нашей главы, тема которой – служение священников.

Остальные виды жертвоприношений (всесожжение, хлебное приношение и грехоочистительная жертва) не сопровождаются дополнительной платой, поэтому они подробно описываются в предыдущей главе, наряду с другими.

Несмотря на то, что служба священников при вознесении этих двух видов жертв – грехоочистительной и жертвы повинности – абсолютно одинакова, в одном случае она разъясняется в предыдущем разделе, во втором же случае – Писание полностью сосредотачивается на обязанностях священников и поэтому приводит это описание в разделе «Цав».

Подводя итог обсуждению всех законов о святая святых (жертвы всесожжения, хлебное приношение, очистительная жертва и жертва повинности), глава «Цав» возвращается к разделению мяса жертв, подробно оговаривая, кто из священников какую часть жертвенных животных получает (кожа от жертвы всесожжения отходит к священнику, который её возносит, в качестве подарка).

Что же касается трёх видов хлебного приношения, испечённого в печи, в горшке и жареного на сковороде, предназначенных для возложения на алтарь и в пищу священникам, а также хлебного приношения из тонкой муки, смешанной с елеем, и сухой, – это всё виды, между которыми нет различия.

Из слов «Каждый из сынов Аарона будет подобен его братьям» мудрецы делают вывод, что все виды хлебного приношения должны распределяться одинаково: половина – первосвященнику (Аарону), и вторая половина – священнику, приносившему жертву, и членам его семьи.

Переходим к двум видам мирных жертв – благодарственной и по обету или добровольной.

В нашем разделе жертва благодарственная предшествует добровольной – её законы более строги. Благодарственная жертва должна быть съедена за один день и одну ночь, а добровольная – за два дня и ночь, их разделяющую. Благодарственная жертва сопровождается сорока хлебами благодарения, из которых священникам подносится хлеб от каждого вида, – всего четыре. Здесь нет подробного описания службы священников во время принесения мирной жертвы – такого, как в предыдущем разделе. Ведь в том, что возносится для Всевышнего, между благодарственной и добровольной жертвой нет различий. Различия есть только в том, что касается священников, и рассказ об этом мы находим в нашем разделе, тема которого – служение священников и их доля в жертвоприношениях.

Далее Тора переходит к законам для священников, касающихся употребления в пищу мяса мирных жертв. Эти законы не были изложены среди других законов о мирных жертвах в предыдущей главе, они были оставлены для нашей, потому что, как уже объяснялось, тема главы «Цав» – служба священников и предназначенная им доля от приносимых жертв.

В разделе «Цав» указано: каждый, приносящий мирную жертву, должен поднести священнику грудину и правую голень. Грудина должна быть вознесена к жертвеннику вместе с туком поверх неё. Священник взмахивает ею вместе с туком, но возлагает на жертвенник только тук: грудина, по указанию Всевышнего, предназначается ему в пищу. А правую голень он получает в качестве возношения прямо из рук приносящего жертву. Поэтому так и названа эта часть мирной жертвы – «голень возношения».

Сроки, установленные священникам для съедения этих жертв, в точности соответствуют тем, что установлены для народа Израиля: благодарственные жертвы должны быть съедены за один день и одну ночь, добровольные – за два дня и ночь, их разделяющую. При этом отсутствует строгое указание на место, где разрешено есть эти жертвы (в отличие от «святая святых», которые разрешено есть лишь во дворе Храма).

«Это – назначенная часть при помазании Аарона и при помазании сынов его, из огнепалимых жертв Господу, со дня, когда ввели их в священнослужение Господу. Которую повелел Господь давать им в день помазания от сынов Израилевых. Это постановление вечное поколениям их».

Такими словами Тора подводит итог законам о доле священников в приношениях Всевышнему, говоря: в этом законе – величие Аарона и его сыновей, избранных Всевышним для служения Ему – Его помазанников. Поэтому каждый священник получает долю из огнепалимых жертв Всевышнему – как тех, что относятся к святая святых (хлебное приношение, грехоочистительная жертва и жертва повинности), так и мирных. Это дары священникам от народа Израиля (кожа от жертвы всесожжения, грудина и правая голень от мирной жертвы). Такими же дарами священникам являются и те четыре из сорока хлебов благодарения, которые они получают от народа Израиля.

Эта часть завершается непонятной фразой: «Вот закон о всесожжении, о приношении хлебном и о жертве грехоочистительной, о жертве повинности, о жертве уполномочения и о жертве мирной, который заповедал Господь Моше на горе Синае, в день, когда заповедал сынам Израилевым в пустыне Синайской приносить жертвы свои Господу». Эти слова вызывают недоумение. Ведь, казалось бы, законы о жертвоприношениях были сообщены Моше в соборном шатре, а не на горе Синай. С другой стороны, в том корпусе законов не были упомянуты жертвы уполномочения. Непонятно также повторение в конце: «который заповедал Господь Моше на горе Синае, в день, когда заповедал сынам Израилевым в пустыне Синайской».

Надо учесть, что повеление о семи днях уполномочения содержится в разделе «Тецаве», описывающим повеления, полученные Моше на горе Синай, еще до греха золотого тельца. Там подробно описан порядок жертвоприношений после возведения Скинии и в семь дней уполномочения. Поэтому Моше знал, что ему следует делать после возведения Скинии. На горе Синай не упоминается только жертва повинности и жертвы всесожжения, а также не перечислены различные виды хлебного приношения, которые были сообщены Моше в соборном шатре и описаны выше, в начале книги Ваикра. Таким образом, мы можем проинтерпретировать приведенную выше фразу следующим образом – словно прибавив к ней пояснение в виде союза «и». Вот закон о всесожжении, о приношении хлебном и о жертве грехоочистительной, о жертве повинности, о жертве уполномочения и о жертве мирной, который заповедал Господь Моше на горе Синае, – и – в день, когда заповедал сынам Израилевым в пустыне Синайской приносить жертвы свои Господу.

Полученные на горе Синай повеления о жертвах уполномочения охватывают многие виды жертвоприношений, но они не полны. В частности, непонятно, откуда следует, что и при принесении евреями добровольных жертвоприношений, надо руководствоваться теми же правилами? Поэтому после возведения Скинии – «в пустыне Синайской» – было добавлено новое повеление, дополняющее и детализирующее прежнее. В этой фразе повторяются разные формы слова цав («заповедал»), отсылающие нас к заглавию сразу двух разделов: нынешнего и раздела «Тецаве» («Заповедуй»). На горе Синай (раздел «Тецаве») были даны общие повеления о жертвоприношениях. Теперь пришло время их практического осуществления, что связано с конкретизацией, дополнением и систематизацией.

Тора рассказывает, как Моше собирает народ для церемонии помазания Аарона и его сыновей на священство. «Возьми Аарона и сынов его с ним, и одежды, и елей помазания, и тельца очистительной жертвы, и двух овнов, и корзину опресноков» – всё, согласно предписаниям, полученным им на горе Синай и описанным в разделе «Тецаве». Однако вслед за этим следует дополнительное указание, отсутствующее в разделе «Тецаве»: «И собери всю общину ко входу шатра соборного». После этого повеления описаны действия Моше: «И сделал Моше, как повелел ему Господь, и собралась община ко входу шатра соборного. И сказал Моше обшине: вот то, что повелел сделать Господь». Встаёт вопрос, почему здесь возникает дополнительное повеление собрать общину.

Неясно также, для чего нужно повторение повелений о проведении помазания Аарона и сыновей на священство. Ведь Моше уже знает, что надо делать; Господь сообщил ему это на горе Синай.

В разделе «Насо» (книга Бемидбар) сказано: «И было, когда окончил Моше устанавливать Скинию и помазал её, и освятил её и все принадлежности её, и жертвенник со всею утварью его, и помазал их и освятил их, подошли начальники Израиля, главы отчих домов их, они же начальники колен, стоявшие над исчисленными. … И Господь сказал Моше: по одному начальнику в день пусть приносят приношение своё для освящения жертвенника. И был принесший в первый день приношение своё Нахшон, сын Аминадава, от колена Йеуды. Один бык молодой, один овен, один агнец годовалый – во всесожжение; один козёл в грехоочистительную жертву; и в жертву мирную два быка, пять овнов, пять козлов, пять агнцев годовалых. Это приношение Нахшона, сына Аминадава» (Бемидбар, 7:1-17).

Мудрецы Мишны и Талмуда придерживаются разных точек зрения по поводу того, произошли ли эти события в первый день после сооружения Скинии – «в первый день уполномочения» или в восьмой день, по истечении всех «семи дней уполномочения». Однако согласно простому смыслу текста (и таково мнение Ибн Эзры), порядок событий был таков. Моше возвёл Скинию в первый день месяца нисан. Этот день и стал первым днём уполномочения. В тот же день, когда была помазана Скиния и её составные части, глава колена Йеуды принёс жертвы. Но откуда стало известно, какие именно жертвы он должен принести? Ведь в разделе «Тецаве» приведены лишь повеления, относящиеся к жертвам дней уполномочения, связанным с помазанием Аарона и сыновей на священство; там ничего не сказано о жертвах глав колен и о том, каковы правила принесения.

Таким образом, как только Моше закончил возведение Скинии и до того, как началась церемония помазания Аарона и его сыновей, согласно заповеданному ему на горе Синай, главы колен подошли к нему и попросили принять участие в освящении Скинии. Тогда Господь призвал Моше в соборный шатёр и дал ему новые указания – о всех тех жертвоприношениях, о которых ничего не было сказано раньше, с тем, чтобы он сообщил главам колен, что именно им следует принести.

По завершению указаний, относящихся ко всем жертвоприношениям, Моше сообщает их главам колен, и становится возможным осуществление ими жертвоприношений. Каждый приносит свою жертву в отведенный ему день, так что принесение ими жертв продолжается двенадцать дней после возведения Скинии.

После этого Господь велит Моше собрать общину у входа в Скинию. «И собрал всю общину ко входу шатра соборного». Это призвано исправить грех иного собрания, о котором сказано: «И собрался народ против Аарона» (Шмот, 32:1). Теперь народ собирается не на грех, а ради исполнения Божьего повеления.

Поэтому на горе Синай ничего не было сказано о тех повелениях, которые Моше сейчас передаёт народу: ведь народ тогда ещё не совершил грех золотого тельца. Помимо этого, Бог хочет показать народу, что поведение Аарона в тот критический момент было вызвано не слабостью, а искренним благочестием (это подробно разобрано в нашем комментарии к разделу «Ки тиса»). На это указывает его избранничество: он становится первосвященником, и каждый должен увидеть, как проходит его помазание, и как он облачается в одеяние первосвященника. Надо отметить, что то обстоятельство, что весь народ сошёлся на небольшой территории у входа в соборный шатёр, было чудом. Это чудо также, что Моше делает брата первосвященником не из непотизма, а следуя повелению Всевышнего и Божьей воле. И поэтому же сам Моше объявляет собравшимся: «Вот то, что повелел сделать Господь».

В недельном разделе «Пкудей» Господь велит Моше сначала помазать Скинию и её составные части, и лишь затем привести Аарона и его сыновей с тем, чтобы омыть их, облачить Аарона в священнические одежды и помазать его. А здесь говорится, что Моше вначале приводит Аарона и его сыновей, омывает их водой, надевает на Аарона одеяние первосвященника, затем осуществляет помазание Скинии и её составных частей и, наконец, совершает помазание Аарона. Описывая его действия, Тора раз за разом отмечает: «Как повелел Господь Моше». Казалось бы, порядок действий Моше противоречит тому, что был недвусмысленно заповедан в разделе «Пкудей». Однако там сказано – сразу же после соответствующего повеления: «И сделал Моше, согласно всему, что заповедал ему Господь, так и сделал» (Шмот, 40:16). Как же это объяснить?

Этот вопрос становится ещё более острым в свете ряда различий между подробными описаниями повеления о помазании на священство (раздел «Тецаве», книга Шмот) и его исполнением в нашем разделе. В частности, в разделе «Тецаве» (Шмот, 29:5) Моше велено облачать Аарона в следующем порядке: хитон, риза, эфод, наперсник; только потом сказано: «и опояшь его поясом эфода». В нашем разделе последовательность иная: хитон, пояс, риза, эфод и наперсник. А после этого к наперснику были прикреплены урим и туммим, которые вообще не упоминаются в повелении об облачении Аарона и сыновей. Там складывается впечатление, что урим и туммим, изначально находились на наперснике. Кроме этого, а нашем разделе сказано, то Моше надел на Аарона пояс сразу после хитона, а там пояс надевается только после помазания. Почему же в нашем разделе Моше совершает облачение Аарона в ином порядке? При этом в довершении одевания сказано: «Как заповедал Господь Моше». Таким образом встаёт сразу два вопроса: почему Моше изменил порядок облачения, и почему именно здесь сказано: «Как заповедал Господь Моше», несмотря на изменения? В этой связи можно предположить, что эти слова призваны указывать на наличие дополнительного указания свыше, отличающегося от тех, что были даны ещё до греха золотого тельца в разделе «Тецаве».

Следует обратить внимание и на то, что жертвы, приносимые Моше в дни перед освящением Скинии, не служат тем целям, о которых говорилось выше в изложении порядка жертвоприношений. Характерным примером является грехоочистительная жертва тельца. Писание сообщает о её принесении, но не поясняет, какой грех она должна искупить. Таким образом, жертвоприношения «семи дней уполномочения» Аарона и его сыновей, описанные в завершающей части нашего раздела, носили исключительный характер: они не были обусловлены обычными целями жертвоприношений. Они были связаны с помазанием Аарона и его сыновей на священство.

Это хорошо видно из описания порядка принесения в жертву овна (айл) всесожжения. Хотя порядок принесения жертвы всесожжения соответствует тому, что был описан в разделе «Ваикра», там не употребляется слово «овен» (айл), означающее в Торе двухлетнего барана. Овен всесожжения упомянут в недельном разделе «Пинхас», но там идёт речь о жертвоприношениях от имени народа в праздничные дни, не о жертве отдельного человека. Однако овен всесожжения встречается в перечне жертв, приносимых главами колен в ходе освящения Скинии (Бемидбар, 7). Впрочем, наиболее знаменитый овен всесожжения – это тот, что заменил Ицхака на горе Мория. Возможно, именно поэтому Моше велено принести в жертву овна всесожжения в день освящения Скинии.

Затем Писание описывает принесение в жертву овна уполномочения. По наименованию этой жертвы все семь дней посвящения Аарона и его сыновей названы «днями уполномочения». Целью службы в эти дни было уполномочить Аарона и его сыновей стать священниками. При этом мы вновь сталкиваемся с рядом отличий между повелением о принесении в жертву в разделе «Тецаве» и его воплощением в жизнь, описанном в нашем разделе. Тем не менее, наш раздел заканчивается словами: «И исполнил Аарон и сыновья его всё, что повелел Господь через Моше», что соответствует сказанному в начале: «И сказал Господь Моше, говоря: заповедай Аарону…».

Представляется, что многочисленные изменения в проведении жертвоприношений можно объяснить тем, что, как мы писали выше, в это время приносились жертвы глав колен, начавшиеся сразу же по возведению Скинии, в первый день «семи дней уполномочения». Господь повелел Моше приносить жертвы глав колен в течение двенадцати последующих дней с тем, чтобы каждый день приносилась жертва от одного главы колена. Однако это описано не здесь, а в разделе «Насо» книги Бемидбар, потому что порядок жертвоприношений соответствует порядку расположения колен в стане, описанному в начале книги Бемидбар.

В перечне жертв, принесённых главами колен, не упомянуто жертвоприношение колена Леви, и поэтому Аарон получает статус главы колена Леви, в дополнение к его статусу первосвященника. Как сказано в книге Бемидбар: «И Господь сказал Моше, говоря: Говори с сынами Израиля и возьми от них по посоху от отчего дома, от всех начальников их по отчим домам их, двенадцать посохов; имя каждого напиши на посохе его. А имя Аарона напиши на посохе Леви, ибо посох один для главы отчего дома их» (Бемидбар, 17:16-18). Необходимость расширить полномочия Аарона возникает, чтобы люди не подумали, что Господь гневается на него за грех тельца и из-за этого, в противоположность другим главам колен, он не удостоился особого дня и особого вида жертвоприношений. В соответствии с этим Всевышний повелевает Моше внести изменения в данные прежде указания, подчеркнув при этом, что изменения произведены по прямому распоряжению Господа, а не потому, что Моше отступил от данного ему указания.

Моше не начинает с освящения Скинии и сосудов служения, переходя вслед за тем к облачению Ааарона, как было указано в недельном разделе «Пкудей». Моше собирает всю общину у входа в Скинию до принесения жертвы Аароном и его сыновьями для того, чтобы люди могли воочию убедиться, что статус Аарона не изменился, несмотря на грех золотого тельца. Можно сказать, что начав с облачения Аарона, а не с освящения Скинии, он тем самым поднимает статус служителя Скинии над статусом самой Скинии, доказывая также, что статус человека выше, чем статус природы, символически представленной набором растительных и животных материалов и других веществ, из которых построен шатёр собрания.

Поэтому Моше надевает на Аарона хитон и сразу опоясывает его поясом, в отличие от того, как он облачает сыновей Аарона и как говорится в разделе «Тецаве». Это изменение также призвано подчеркнуть особое положение Аарона – первосвященника, стоявшего выше обычных священников (его сыновья), и главы колена Леви. В противоположность сказанному в разделе «Тецаве» («И облеки Аарона в хитон, и в ризу эфода, и в эфод, и в наперсник» – причём, в наперсник уже были вложены урим и туммим), Моше «возложил на него (Аарона) эфод и опоясал его поясом эфода… и возложил на него наперсник, и в наперстник вложил урим и туммим». Моше публично прикрепляет к одеянию Аарона урим и туммим, чтобы продемонстрировать народу, что особая сила урим и туммим – это не магический атрибут наперсника, что она проистекает из человека, который их носит – Аарона. Только первосвященник, проникнутый духом святым, может получать ответы посредством урим и туммим. Поэтому Моше вкладывает их в наперсник, когда наперсник уже надет на Аарона.

После того, как Аарон был облачён в одеяние первосвященника, Моше «помазал Скинию и всё, что в ней, и освятил её… И помазал жертвенник и все принадлежности его. И возлил елей помазания на голову Аарона и помазал его, чтобы освятить его». В противоположность повелению, содержащемуся в разделе «Пкудей», он совершает помазание Аарона отдельно от помазания его сыновей. Это призвано особо выделить положение Аарона, главы колена и первосвященника, и показать народу, что он не виновен в грехе золотого тельца.

Описание того, как Моше совершал воскурение частей тела овна всесожжения, также содержит в себе отличия от указаний, полученных им в разделе «Тецаве», однако оно соответствует описанию порядка принесения жертвы всесожжения, изложенному в разделе «Ваикра». Дело в том, что в день помазания Аарона Моше принёс в жертву овна всесожжения от Нахшона, сына Аминадава, главы колена Йеуды, следуя при этом правилам, содержащимся в разделе «Ваикра». Господь велит Моше следовать тем же правилам, принося в жертву овна Аарона, чтобы у народа не возникало впечатление, что отличия в порядке принесения жертвы отражают разный статус глав колен Йеуды и Леви и приниженное положение Аарона в результате греха золотого тельца.

Теперь мы дошли до изменений в приношении овна уполномочения. В отличие от указаний в разделе «Тецаве», где было заповедано нанести кровь овна уполномочения на мочку уха Аарона и его сыновей, а затем на большой палец правой руки Аарона и его сыновей, а затем на большой палец правой ноги Аарона и его сыновей, здесь Моше сначала нанёс кровь на мочку уха, большой палец руки и большой палец ноги Аарона, а затем проделал то же самое с его сыновьями. Этим было показало различие между Аароном и его сыновьями, как в статусе, так и в посвящении. Сначала завершилось посвящение Аарона, и только после этого Моше совершил посвящение его сыновей. Причина этого, как мы уже разъяснили, в том, что Аарон являлся главой колена Леви.

Отдельно заметим, что есть значительное сходство между овном уполномочения и повинной жертвой прокажённого, о которой сказано: «И возьмёт священник кровь жертвы повинной, и возложит её священник на мочку правого уха очищаемого и на большой палец правой его руки, и на большой палец правой ноги его» (Ваикра, 14:14). Аарон и его сыновья до приношения овна уполномочения были частью еврейского народа, а после приношения поднялись на более высокую ступень и стали священниками. Так же и жертва прокажённого поднимает приносящего её на более высокую ступень. Во все дни нечистоты прокажённый находится в изоляции, «вне стана жилище его», а действия, производимые с кровью повинной жертвы, поднимают его на более высокий уровень, и он вновь обретает статус рядового еврея.

В разделе «Тецаве» приведен следующий порядок действий: сначала Моше должен был плеснуть кровью овна на жертвенник с разных сторон, взять от крови на жертвеннике и от масла помазания и покропить на Аарона, и на его одежду, и на его сыновей, и на их одежду, и так освятить их, как было заповедано в разделе «Тецаве»: «…и будут освящены, он и одежды его, и сыновья его, и одежды сыновей его с ним» (Шмот, 29:21). После этого он должен был взмахнуть туком овна и его правой голенью, и тремя хлебами, положив их на ладони Аарона и на ладони его сыновей, совершить «взмахивание перед Господом», затем воскурить [эти части] на жертвеннике и потом взять себе грудину взмахивания. Здесь же Моше сначала выполняет взмахивания, и только после этого берёт от масла помазания и от крови на жертвеннике, и кропит на Аарона, и на сыновей его, и на одежды их, и этим освящает их. В чём состоит причина изменения порядка действий?

Как мы уже сказали выше, Аарон является на этот момент главой колена Леви, а также священником. В то мгновение, когда на него кропят кровью и маслом помазания, происходит его посвящение в первосвященники. А первосвященнику не подобает взмахивать предназначенными для воскурения частями подобно обычному человеку, от имени которого приносят жертву. Поэтому здесь сначала они выполнили взмахивание, а затем Моше освятил их, покропив на них и на их одежды маслом помазания и кровью.

Почему же он не покропил сначала кровью, а затем маслом помазания, как было велено в разделе «Тецаве»? Потому что повеление взять кровь для кропления сразу после её выплёскивания на жертвенник, говорит о ещё свежей, кипящей крови. Там предпочтительнее было начинать кропление с крови, а не с масла помазания. Но здесь получается, что между выплёскиванием крови на жертвенник и кроплением происходит задержка, в ходе которой Аарон и его сыновья взмахивают туком и правой голенью, а Моше грудиной взмахивания. За это время кровь успевает немного подсохнуть, и стать не такой свежей, как при выплёскивании. Поэтому здесь кропление начинают с масла помазания.

Почему Моше не варит мясо овна сам, как это было ему заповедовано, а приказывает сделать это Аарону и его сыновьям? Потому что в тот же день ему надо было выполнить приношение жертвы от главы колена Йеуды, Нахшона сына Аминадава, который должен был принести в первый день уполномочения свои жертвы, включающие быка, овна, ягнёнка в жертву всесожжения, козла в грехоочистительную жертву и двух быков, пять баранов, пять козлов, пять ягнят в мирную жертву. Выполнить все действия, связанные с приношением этих жертв, Моше должен был в одиночку, потому что он был единственным священником. И у него не оставалось времени самому сварить мясо овна.

Почему именно здесь Господь приказал Аарону и его сыновьям сидеть семь дней у входа в Скинию, и не отходить оттуда, тогда как в разделах «Тецаве» и «Пкудей» такого указания не было? И должен ли был Моше, в каждый из семи дней уполномочения, приносить три упомянутые выше жертвы: быка в грехоочистительную жертву, барана в жертву всесожжения и барана уполномочения?

Из повеления в разделе «Тецаве» можно понять, что Моше приносил эти жертвы каждый день: «И поступи с Аароном и с сынами его во всём так, как Я повелел тебе: семь дней уполномочивай их» (Шмот, 29:35). И поэтому ясно, что не было необходимости приказывать Аарону и его сыновьям оставаться там в течение семи дней, так как они должны были оставаться там семь дней, чтобы произвести все те же действия, как и в первый день.

А здесь не было сказано, что необходимо каждый день совершать все перечисленные действия, и Моше произнёс: «Ибо семь дней должно совершаться уполномочение ваше», – а не: «Я буду совершать уполномочение ваше», как это написано в разделе «Тецаве». Эти слова были призваны подчеркнуть, что посвящение совершит Господь, а не Моше. Поэтому Моше приказал им оставаться возле входа в Скинию семь дней в качестве стражников: «И соблюдайте стражу Господа, … ибо так мне повелено».

В чем причина этого отличия?

Возможное объяснение состоит в том, что здесь в каждый из семи дней уполномочения необходимо было приносить жертвы глав колен, и поэтому присутствие Аарона и его сыновей нужно было только для соблюдения стражи Господа, но не для того, чтобы каждый день совершать всю церемонию уполномочения, так как они уже были посвящены в первый день. В разделе «Тецаве» только в конце повеления о выполнении всех действий уполномочения сказано: «…и очисти жертвенник искуплением его, и помажь его для освящения его» (Шмот, 29:36), а здесь жертвенник и Скиния были помазаны в начале церемонии уполномочения. Как мы уже объяснили, повеление в разделе «Тецаве» было дано до греха золотого тельца, и там было указано помазать Скинию в конце, так как тогда Аарон и его сыновья стояли на более высоком уровне, нежели после греха золотого тельца, когда к ним вернулась нечистота, исчезнувшая при даровании Торы у горы Синай, и потому помазание жертвенника стало предшествовать их помазанию.

2022

В предыдущем разделе «Ваикра» подробно рассматривались законы о жертвоприношениях из неодушевлённого (соль, вода), растительного (мука из пшеницы, елей и ладан для хлебоприношений) и животного (телец, овца, коза, горлица и голубь) миров.

Наш раздел «Цав» рассказывает о том, чем жертвуют люди: Аарон и его сыновья, священники, которые служат в Скинии, вкушают мясо и хлеб пожертвований, совершая это в определённых пространственно-временных рамках. Причём, поглощение мяса жертвы священником – так же, как и поглощение её огнём на алтаре – искупает грех её владельца. Поэтому наш раздел возвращается к приведенным в прошлом разделе подробным описаниям жертвоприношений, дополняя их изложением обязанностей священников съедать те или иные их части, в зависимости от вида жертвоприношения.

Трапеза священника – это неотъемлемая составляющая всего процесса жертвоприношений Всевышнему. Эта идея ясно выражена в следующем разделе, где Моше обращается к Аарону: «Почему не ели вы этой очистительной жертвы на святом месте? Ведь святая святых она, и её Он дал вам, чтобы простить вину общины, для искупления её перед Господом» (Ваикра, 10:17).

Мы видим, что концепция жертвоприношения в еврейской традиции гораздо шире, чем у других народов. В обычном понимании, принести жертву – значит, отдать что-то своё, лишить себя удовольствия на благо другого. И вдруг, при чтении нашего раздела, мы обнаруживаем, что, наслаждаясь удовлетворением физической потребности в еде, ты также жертвуешь и отдаёшь.

Что же превращает получение в отдачу? Веление Всевышнего – «цивуй», и не случайно наш недельный раздел назван однокоренным словом – «Цав».

Тот, кто пьёт, ест и спит, чтобы удовлетворить свои желания и потребности, делает это для себя. Священник, который вкушает от жертвоприношений, выполняет веление Всевышнего. При этом, ему приходится подчиниться определённым требованиям: есть можно только в определённое время и на специально предназначенном для трапезы святом месте, и дозволено это лишь потомкам Аарона мужского пола. Эти законы требовали от священника поступиться собственными желаниями в той области человеческой жизни, в которой человек как правило совершенно свободен. Отказ от своих вкусов и пристрастий превращает физическое удовольствие от еды в исполнение воли Всевышнего – и поэтому равнозначен принесению жертвы.

В той же мере этот закон относится к любым физическим желаниям и потребностям, которые сочетаются со стремлением выполнить заповедь. Когда человек садится за субботнюю трапезу, когда ест мацу на Песах, спит, чтоб набраться сил для изучения Торы и молитвы, он превращает получение в самоотдачу.

Об этом сказано: «Надейся на Господа всем сердцем своим и не полагайся на разум свой. Во всех путях своих познавай волю Его, и Он выпрямит твои пути» (Мишлей, 3:5-6). Если в своих поступках ты руководствуешься не только собственным разумением и собственной волей, а помнишь и сознаёшь волю Всевышнего, значит, пути твои выпрямятся, и физические удовольствия превратятся из получения в самоотдачу. В этом и состоит цель нисхождения души в материальный мир и облачения её в физическое тело.

Жертва приближает человека к Всевышнему не только потому, что это выполнение Его воли, но и вследствие возникающей в результате духовной близости. Ведь Всевышний неизменно находится в положении дающего по отношению ко всем своим творениям, а то, что отдаляет нас от Него – это наше жадное желание брать, наш эгоизм. Пытаясь изменить нашу природу, обратить стремление взять в готовность отдавать, мы в своём поведении подражаем деяниям Всевышнего и потому приближаемся к Нему.

Аарон и его сыновья должны были достичь того уровня духовности, на котором они смогут есть жертвенное мясо, искупая тем самым грехи народа, подобно алтарю. Для этого им предстояло пройти под руководством Моше процесс подготовки в течение семи дней уполномочения. Параллель с семью днями творения, конечно, не случайна: в эти дни происходит творение новой сущности в нашем мире – появление служителей Всевышнего, священников, обязанных выполнять дополнительные заповеди. На восьмой день, возвысившись над своей природой, они достигнут новой ступени и начнут праведно служить Господу. Тогда они будут есть мясо жертв, искупая этим грехи сыновей Израиля, как искупает их сожжение на алтаре. Они будут уже не обычными людьми, а священниками Всевышнего.

Сам Моше, который готовит их к служению в течение этих семи дней уполномочения, тоже стал священником: его сущность изменилась за те сорок дней, что он провёл на горе Синай без еды и воды. Вкушая грудину взмахивания в качестве священника, он тем самым готовит Аарона и его сыновей к миссии, которая будет возложена на них начиная с восьмого дня: «И взял Моше грудину, и вздымал её взмахиванием перед Господом; от овна уполномочения назначена была она Моше на долю, как повелел Господь Моше» (Ваикра, 8:29).

Аарону и его сыновьям запрещено выходить за пределы Скинии все семь дней уполномочения, пока процесс их подготовки не будет завершён. Это подобно тому, как плод развивается в матке и до родов проходит в ней все стадии развития, – и в итоге они должны заново появиться на свет в качестве священников. «И от входа шатра соборного не отходите семь дней, пока не исполнятся дни уполномочения вашего; ибо семь дней должно совершаться посвящение ваше» (Ваикра, 8:33).