Если в конце предыдущего раздела доминировали слова с корнем «алеф-самех-пэй», со значением «собрание, собирание, созывание к себе», настоящий раздел начинается со слова с корнем противоположного значения – «шин-ламед-хет». Как уже было объяснено в разделе «Бешалах», у корня «шин-ламед-хет» есть два значения, одно из них – послать, как в стихе: «И послал он голубя от себя, чтобы видеть, понизилась ли вода на земле» (послать с каким-то заданием, имея в виду, что посланник вернётся к пославшему – прим. пер.). А второе – изгнать, удалить от себя, как в стихе, где говорится о разводе: «…и она выйдет из дома его, пойдёт и выйдет за другого мужа…» (Дварим, 24:2).
Кроме этого, в данном разделе очень важную роль играет глагол, означающий «обозревать, осматривать», «следовать». В начале раздела сказано: «Пошли от себя людей, чтобы они осмотрели землю Ханаанскую», а в конце этот же глагол употреблён при объяснении заповеди ставить кисти на краях одежды: «Не будете следовать сердцу вашему и очам вашим».
На первый взгляд, корень «шин-ламед-хет» в настоящем разделе несёт смысл «послать»: Моше посылает разведчиков с миссией осмотреть землю, по повелению Всевышнего: «И Господь сказал Моше, говоря: пошли от себя людей…». Однако при сравнении текста раздела с изложением тех же событий в речи Моше, в которой он обращается к народу с обвинениями после сорока лет скитаний по пустыне (Дварим, 1), обнаруживаются существенные отличия, которые проливают свет на происшедшее. Там сказано: «И двинулись мы от Хорева, и прошли всю эту пустыню великую и страшную, которую вы видели, по пути к горе эморийцев, как повелел Господь, Бог наш, и дошли мы до Кадеш-Барнеа. И сказал я вам: «… Смотри, дал тебе Господь, Бог твой, землю сию, ступай, наследуй, как говорил тебе Господь, Бог отцов твоих; не бойся и не страшись». Но вы все подошли ко мне и сказали: «Пошлём людей пред собою, чтоб они разведали нам землю эту, и расскажут нам о дороге, по которой выходить нам, и о городах, в которые мы войдём». И понравилось мне слово это, и взял я из вас двенадцать человек, по одному человеку от колена» (там же, 1:19-23).
Из сказанного в Дварим следует, что события развивались совсем иначе: Моше предлагает народу вступить в Землю Израиля немедленно, не откладывая и не страшась, а народ приходит к нему с инициативой послать разведчиков. По-видимому, в данном случае имеется в виду весь народ – все колена, включая и левитов, хотя среди разведчиков и не было представителя колена Леви.
И сказано: «Пошлём людей пред собою, чтоб они разведали нам землю эту», – разведали, а не осмотрели (на иврите два эти глагола отличаются одной только буквой и звучат почти одинаково – прим. перев.). Это предложение, поступившее со стороны народа, понравилось Моше, и он соглашается с ними.
Так что же случилось на самом деле, что дало исходный толчок к развитию событий: инициатива народа или повеление Всевышнего?
Есть и иные различия. Так, в книге Дварим народ предлагает Моше: «Пошлём людей», – то есть народ выбирает представителей для разведывания земли, в то время как в нашем разделе сказано: «Пошли от себя», – то есть, людей должен выбрать сам Моше. «По одному человеку от колена отцов их пошлите, главных из них», – казалось бы, по указанию Всевышнего, Моше должен выбрать глав колен. Однако это не те главы колен, которые два месяца назад принесли жертвы при освящении Скинии и должны были возглавлять колена на стоянках в лагере: Нахшон бен Аминадав, глава колена Йеуды, Нетанель бен Цоар, глава колена Иссахара, Элиэав бен Холон, глава колена Звулуна, и другие. Имена глав колен перечислены в недельном разделе «Бемидбар», и это не те люди, которые были избраны в качестве разведчиков.
Напрашивается вывод, что Всевышний не обязывал Моше выбрать самих глав колен, но главам каждого колена было предложено выбрать своих уполномоченных, и те должны были быть люди уважаемые в народе, как сказано: «Все мужи те – главы сынов Израиля они», – не главы колен, но «главы сынов Израиля». И в книге Дварим также сказано: «…и взял я из вас двенадцать человек, по одному человеку от колена» (Дварим, 1:23), – то есть речь идёт не о главах колен, а лишь об их представителях. И когда перед входом в Землю Израиля, спустя 39 лет, назначаются новые главы колен, среди них упоминается Калев бен Йефуне, что означает, что до этого он не был главой колена.
Интересно обратить внимание на ряд различий между рассказом Моше в нашем разделе и той версией событий, что складывается на основе речи Моше в книге Дварим. В ней никак не упомянуто вмешательство Господа в отправку разведчиков. Складывается впечатление, что Моше действует самостоятельно, удовлетворяя просьбу народа: «И понравилось мне слово это, и взял я от вас двенадцать человек…» (Дварим, 1:23). Кроме этого, только в нашем разделе приведена подробная инструкция разведчикам Моше: «И осмотрите землю, какова она, и народ, живущий на ней, силён ли он или слаб, малочислен ли он или многочислен? И какова земля, на которой он живёт, хороша ли она или зла? И каковы города, в которых он живёт, в станах или в крепостях? И какова земля, тучна ли она или тоща? Есть ли в ней деревья или нет? Будьте же смелы и возьмите плодов земли». Между тем, в книге Дварим сказано, что отправка разведчиков – результат просьбы народа, и это народ даёт разведчикам поручения.
Кроме этого, в нашем разделе подробно описаны диалоги, имевшие место после возвращения разведчиков, противостояние разведчиков и Калева. Эти эпизоды отсутствуют в книге Дварим. Там сказано: «И доставили нам известие, и сказали: хороша земля, которую Господь, Бог наш, даёт нам. Но не захотели вы подняться…». Иными словами, вся ответственность переносится на народ. В нашем же разделе разведчики представлены как главные виновники греха: «И распускали худую молву о земле, которую обозрели… Это земля, поедающая живущих на ней».
Сопоставляя эти материалы, можно прийти к выводу, что в действительности отправка разведчиков была осуществлена по инициативе народа. Разнообразные причины были лишь отговорками, в то время как основная – это нежелание входить в землю, вызванное неверием в способность Господа даровать им победу над живущими там народами. Поэтому столь велик их грех и так велика расплата за него. Желание пославшего их народа оказало влияние на разведчиков: они хотели увидеть то, что хотели видеть те, кто их послал. Поэтому вначале Моше обращается к народу: «Ступай, наследуй, как говорил тебе Господь, Бог отцов твоих. Не бойся и не страшись». Однако народ решил действовать хитростью и выдвигает, казалось бы, крайне логичное предложение. Отправка разведчиков не должна ставить своей целью установить качество земли Израиля; в противном случае это было бы неблагодарностью Богу, даровавшему эту землю еврейскому народу. Она призвана лишь установить, по какому пути лучше входить в страну: «И расскажут нам о дороге, которой выходить нам, и о городах, в которые мы войдём» (Дварим, 1:22). Поэтому их слова понравились Моше: «И понравилось мне слово это».
Но Всевышнему ведомы все людские помыслы. Тем не менее, Он не вмешивается в процесс принятия решения. Поскольку Моше уверился в искренности народа, и ему понравилась идея отправки разведчиков, Господь даёт Моше осуществить описанное в начале раздела Шлах, тем самым избавляя его от будущих сомнений.
В обращённых к Моше словах Всевышнего проскальзывают намёки на подлинную цель народа. Они призваны дать понять, что Земля Израиля – это Его дар народу Израиля, а подарки не проверяют и не испытывают их качество, и подарок не дают тому, кто не хочет его брать. Здесь выделяется слово «обозреть», в то время как в рассказе Моше о происшедшем в книге Дварим, он говорит о том, что сыны Израиля предложили ему «разведать» землю. (Слова «обозревать» и «разведать», а более точно – «раскапывать, докапываться», но здесь оно употреблено именно в плане добывания подробной информации, – на иврите звучат очень похоже – прим. перев.) Обозревают местность туристы, любуясь её достопримечательностями, но отнюдь не исследуя её и не выискивая её недостатки. В этом значении употреблён этот глагол в стихе о ковчеге завета: «…и ковчег завета Господня шёл перед ними три дня пути, чтобы усмотреть им место отдыха» (Бемидбар, 10:33). А также в стихе из книги Диврей а-ямим: «кроме того, странники (те, кто ходят и осматривают – прим. перев.) и купцы… приносили золото и серебро…» (Диврей а-ямим II, 9:14). Следует добавить, что у корня глагола «разведать, раскопать» есть дополнительное значение, связанное с позором и стыдом, – как сказано: «Тогда посрамлена (от того же корня, что и «копать» – прим. перев.) будет луна…» (Йешаяу, 24:23), а также «…сын позорный и бесчестный» (Мишлей, 19:26); таким образом, подразумевается что исследование Земли Израиля должно раскрыть её «позор» – её недостатки.
Поэтому в словах Всевышнего, обращённых к Моше, употреблено слово «обозреть», а не «разведать, расследовать», и на основании этого тот мог понять, что слово, употреблённое сынами Израиля и имеющее негативную коннотацию, раскрывает их истинную цель. Они не намеревались «найти путь», по которому лучше войти в Землю Израиля, поскольку в их планах было не входить в Землю Израиля, а вернуться в Египет; они хотели «раскопать» Землю, как копают и натыкаются на гнилые корни, и таким образом подговорить всех и настроить против вхождения в Землю Израиля.
Моше понимает это, но не может препятствовать отправке разведчиков, ибо такова воля народа. И чтобы намекнуть им, что он разгадал их замысел, он говорит с ними о разведывании, а не обозрении: посмотреть, что за земля, что за народ там живёт, какой там климат, какие города, плодородная ли почва, и т.д. Он даже предлагает им принести образцы плодов, – и всё это для того, чтобы показывать, что он понимает, что речь идёт не только о том, чтобы разведать наиболее удобный путь, но о подробном, всестороннем обследовании территории, и таким образом хочет поставить вопрос ребром. Он как будто бы говорит им: посмотрим, что вы найдёте, это ваш выбор – входить ли в эту «землю хорошую» или оставаться в пустыне; он надеется, что разведчики, поняв, что замысел раскрыт, откажутся от него и смогут противостоять дурному влиянию тех, кто инициировал их миссию.
Поэтому в книге Дварим, обращаясь к народу с упрёком за грех, Моше опускает ряд конкретных деталей и говорит о том, что за всем этим стояло на самом деле. Он обвиняет в случившемся не разведчиков, а народ, – как об этом сказано в Теилим: «И презрели они землю вожделенную, не поверили слову Его. И возроптали они в шатрах своих, не слушали голоса Господня» (Теилим, 106:24-25).
Как говорит Моше, обвиняя народ: «Но не захотели вы подняться и воспротивились повелению Господа, Бога вашего, и возроптали вы в шатрах ваших, и сказали: «по ненависти Господа к нам вывел Он нас из земли Египетской, чтобы предать нас в руки эморийцев на истребление. Куда тут подняться нам? Братья наши расслабили сердце наше, говоря: «народ больше и выше нас, города большие и укреплённые до небес, даже сыновей великанов видели мы там». И сказал я вам: не страшитесь и не бойтесь их; Господь, Бог ваш, идущий пред вами, Он воевать будет за вас так же, как Он сделал (это) для вас в Египте пред глазами вашими. И в пустыне сей, где видел ты, что носил тебя Господь, Бог твой, как носит человек сына своего, на всём пути, который вы проходили, до прихода вашего на место это. И в этом деле вы не вверяетесь Господу, Богу вашему, Который идёт пред вами по пути, чтобы высмотреть для вас место стоянки вашей; в огне ночью, чтобы указать вам дорогу, по которой вам идти, и в облаке днём» (Дварим, 1:26-33). Иными словами, Господь указывает («высматривает») вам дорогу, а вы посылаете людей, которых выбрали вы, а не Он, чтобы разведали вам и осуществили ваш злой умысел.
И в самом деле, разведчики, поняв, что злой умысел посылавших их раскрыт, изменили свои оперативные планы и решили ограничиться осмотром земли, но не исследовать её, как сказано: «И поднялись они, и осмотрели землю от пустыни Цин до Рыхова, по дороге в Хамат. … И возвратились они по обозрении земли через сорок дней. И пошли, и пришли к Моше и к Аарону, и ко всей общине сынов Израиля… и принесли ответ им и всей общине, и показали им плоды той земли. И рассказали ему, и сказали: пришли мы в землю, в которую ты посылал нас, и действительно, течёт она молоком и мёдом; и вот плоды её». До сих пор всё идёт, как надо, разведчики хвалят землю и в самом деле лишь осмотрели её, а не «раскапывали её недостатки», как задумывали посылавшие их.
Это полностью соответствует рассказу Моше об этих событиях, когда он обращается к народу со своей обвинительной речью: «И взяли они в руки плодов земли той, и снесли к нам, и доставили нам известие, и сказали: хороша земля, которую Господь, Бог наш, даёт нам» (Дварим, 1:25). Однако тон рассказа разведчиков внезапно меняется, и они произносят следующую фразу, после которой Калев начинает успокаивать народ: «Но силён народ, живущий на земле той, и города укреплённые, весьма большие; также детей Анака (великанов) мы видели там. Амалек живет в южной стране, а хетийцы, иевусеи и эморийцы живут на горе, кнаанеи же живут при море и на берегу Ярдена. Но Калев успокаивал народ пред Моше и сказал: непременно взойдём и завладеем ею, потому что мы можем одолеть её».
На первый взгляд, неясно, почему Калев обращается к народу в то время как говорят разведчики, а народ, казалось бы, молчит? Из текста понятно, что происходит следующее: разведчики сообщают Моше информацию в присутствии всего народа, который собрался, по всей видимости, для того, чтобы выслушать их непосредственно, не полагаясь на то, что они передадут Моше наедине, – как сказано: «и принесли ответ им и всей общине». И в тот момент, когда они хвалят землю, как видно, в народе возникает недовольство, потому что не затем их посылали, чтобы они превозносили землю, а затем, чтобы они «раскопали» её недостатки. И ощущая реакцию народа и недовольство ими, разведчики начинают бояться и стараются уравновесить свой положительный рассказ описанием проблем: сильных народов, обитающих на этой земле. Резкость перехода и смена интонаций подчёркивается необычной формой слова «но»: «Но силен народ» (в тексте употреблено слово «эфес», которое редко встречается в этом значении, – прим. перев.).
В этих словах ещё тоже нет ни лжи, ни клеветы. Ни для кого не новость, что ханаанейские народы, населяющие землю, сильны и опасны. Это было сказано Всевышним праотцу Аврааму при завете между рассечёнными половинами, и Моше при явлении ему Всевышнего в горящем кусте, и несколько раз сынам Израиля, когда они стояли у подножия горы Синай. Таким образом, сказанное разведчиками до сих пор не выходит за рамки дозволенного, однако складывается впечатление, что говорят они именно это из желания угодить народу и дать им искомый повод придраться и возмутиться.
И в самом деле, народ начинает сетовать и жаловаться, так что Калев вынужден успокоить его. Это правда, что народы Земли сильны, – говорит он, – но Господь с нами, и нам нечего опасаться: «непременно взойдём и завладеем ею, потому что мы можем одолеть её».
Эти слова Калева вынуждают остальных разведчиков занять более однозначную позицию, в свете того, что, как они видят, народ ждёт критики и негативных высказываний, и желают угодить ему, – как сказано: «Люди, которые ходили с ним, сказали: не можем мы пойти на народ тот, ибо он сильнее нас». Слово «нас» может быть прочитано также, как слово «его» (на иврите эти две грамматические формы совпадают), так что в этой фразе возникает скрытый смысл: «ибо он сильнее Его».
Обратим внимание, что Калев говорит в женском роде, имея в виду землю: «можем одолеть её» (иными словами, она нам по силам), в то время как остальные разведчики (кстати, а что с Йеошуа?) употребляют мужской род, подразумевая обитающий в земле народ. Таким образом, они пока всё ещё соглашаются с Калевом, что земля хороша и годится для них.
Но как всякое падение, которое начинается с мелкого греха и приходит к более серьёзному: сначала они лишь говорят, что народ, живущий в земле, силён, но далее, слыша слова Калева и видя реакцию народа, переходят на следующую ступень, утверждая, что победить этот народ невозможно.
В конце концов, они приходят к утверждению, что и сама земля нехороша, – как сказано: «И распускали худую молву о земле, которую обозрели». Теперь они обращаются уже к народу, а не к Моше, и говорят, что обозревая землю («земля, которую проходили мы, чтобы обозреть»), они как будто бы случайно, невольно, обратили внимание на её недостатки: «Это земля, поедающая живущих на ней; а весь народ, который мы видели на ней, люди великорослые». На первый взгляд, тут есть противоречие: земля поедает своих обитателей – значит, она плохая для них, но обитают на ней только люди великорослые, – стало быть, она хороша?
Однако разведчики вкладывают в это противоположный смысл: не то что земля способствует тому, чтобы её обитатели дорастали до огромных размеров, подобно тому как плодородность почвы производит гигантские плоды – как гроздь винограда, которую нужно было нести двоим на палке. Наоборот, земля такова, что выживают на ней только сильнейшие – те, которые обладают достаточно большими размерами. А поскольку народ Израиля не является великорослым, то у него нет шансов выжить, в то время как враги его останутся в живых, – и поэтому нет смысла входить в землю.
«Там же видели мы исполинов, сынов Анака («анак» на иврите – великан, – прим. перев.), из исполинов…» (Бемидбар, 13:33). Этот стих вызывает удивление содержащимися в нём, на первый взгляд, повторами. Возможно, подразумеваются исполины, которые были до Потопа. Интересно, однако, что сыны Израиля были против них «как кузнечики» именно в результате своей субъективной самооценки: «…мы были в глазах своих, как кузнечики, такими же были мы в их глазах». Иными словами, разведчики, которые самим себе казались ничтожными, из-за этого выглядели ничтожными и в глазах других (и так всегда: тот, кто приписывает себе слабость, в конце концов оказывается слабым, – это вопрос выбора человека).
Исполины, о которых идёт речь, это, видимо, те, которые упоминаются как проживающие в Хевроне: «…дошли до Хеврона, а там Ахиман, Шейшай и Талмай, дети Анака…» (там же, 13:22). И поскольку Калев не испугался жителей этих мест, сказав: «непременно взойдём и завладеем ею, потому что мы можем одолеть её», он удостоился того, чтобы унаследовать Хеврон и при вхождении в Землю он победил этих трёх сыновей Анака, – как сказано: «И Калеву, сыну Йефуне, дал он участок среди сынов Йеуды по повелению, данному Господом Йеошуа, – Кирьят-Арбу… она же Хеврон. И выгнал оттуда Калев трёх сынов Анака: Шейшая, Ахимана и Талмая, из рода Анакова» (Йеошуа, 15:13-14).
Теперь Калев уже ничего не говорит, потому что пока остальные разведчики говорили лишь, что Земля Израиля хороша, и только народ, живущий в ней, силён, не утверждая при этом, что он непобедим, его голос, мог быть услышан, хотя он и оставался в одиночестве.
Но в тот момент, когда остальные разведчики заявили, что нынешние жители Ханаана непобедимы, и, хуже того, сказали, что Земля не хороша, а пожирает своих обитателей, у него уже не осталось шансов быть услышанным. И так же, как заповедано говорить то, что будет услышано и воспринято, запрещено говорить то, что услышано не будет, чтобы не усугублять вину народа Израиля.
Так и произошло: «И подняла вопль вся община, и плакал народ в ту ночь. И роптали на Моше и на Аарона все сыны Израиля, и сказала им вся община: о, если бы мы умерли в земле Египетской, или в пустыне этой умерли бы! И зачем Господь ведёт нас в землю эту, чтобы пали мы от меча? Жены наши и дети наши станут добычей. Не лучше ли нам возвратиться в Египет? И сказали друг другу: назначим начальника и возвратимся в Египет», то есть, назначим себе нового лидера вместо Моше и вернёмся обратно в Египет, в рабство к фараону.
А потому: «И пали Моше и Аарон на лица свои пред всем собранием общины сынов Израиля». Им нечего сказать, потому что, когда весь народ восстаёт против их руководства, их сила как предводителей народа рассеивается, ведь её источник был в полномочиях, переданных им народом. Они падают на лица свои, потому что этому греху всего народа нет исправления.
Следует обратить внимание на то, как называется народ Израиля в этих стихах: вся община, народ, все сыны Израиля, всё собрание общины сынов Израиля.
Важно сказать, что Тора подчёркивает, что в отличие от предыдущих грехов, в которых виновными, или, по крайней мере, зачинщиками выступает «великое сборище» – эрев рав, «сброд», здесь никакого сброда уже нет. Здесь народ – это вся община, сыны Израиля, всё собрание общины сынов Израиля. Это – десятое испытание, которому народ Израиля подвергает Всевышнего со времени исхода из Египта, и на этот раз вина за него полностью лежит на них, не на кого переложить эту вину. «Испытывавшие Меня уже десять раз, и не слушавшие голоса Моего». Теперь становится совершенно ясно, что во всех десяти испытаниях и сам народ Израиля принимал участие в грехе, проявляя неверие.
В отличие от праотца Авраама, которого, напротив, Всевышний подверг десяти испытаниям, и вера которого осталась цельной, здесь евреи десять раз испытывают терпение Всевышнего, и всё же вера их не достигает цельности, несмотря на все знаки и чудеса. И хотя при рассечении Красного моря сказано: «И поверили в Господа и в Моше, раба Его», то есть, тогда поверили все, даже присоединившиеся к еврейском народу язычники, здесь их вера во Всевышнего и в Моше подошла к концу, и они желают нового предводителя, чтобы во главе с ним вернуться в Египет. Вера проверяется не в моменты, когда происходит очевидное чудо, но после чуда, в обычной жизни, когда наш долг стойко и неколебимо продолжать верить, в дни тягот, испытаний и страха перед народами Ханаана и их божествами.
Только теперь Йеошуа присоединяется к Калеву в его противостоянии разведчикам. Где же он был раньше? Почему не пришёл на помощь Калеву раньше, когда тот в одиночку противостоял всем остальным?
«А Йеошуа, сын Нуна, и Калев, сын Йефуне, из обозревавших землю, разорвали одежды свои. И сказали всей общине сынов Израиля: земля, которую мы проходили для обозрения, земля эта очень, очень хороша». Они говорят о Земле Израиля теми же словами, что раньше сами разведчики: «земля, которую проходили мы, чтобы обозреть её, это земля, поедающая живущих на ней». Теперь Йеошуа (здесь он первый), а с ним и Калев сын Йефуне говорят о той же «земле, которую проходили, чтобы обозреть её», но характеризуют её прямо противоположным образом, чем разведчики – «очень, очень хороша».
Но теперь они уже не говорят, как вначале Калев: «мы можем одолеть её», – потому что грех уже совершён и не известно, сможет ли народ Израиля унаследовать Землю теперь, восстав против неё. «Если благоволит к нам Господь, то введёт нас в землю эту и передаст её нам». Но теперь, когда народ проявил неверие, уже не так ясно, что Всевышний «благоволит к нам и введёт нас в землю». Теперь необходимо прежде всего раскаяться, и тогда, может быть, Господь даст нам «одолеть её», а если нет, то нет.
«Только против Господа не восставайте и не бойтесь народа земли той; ибо он достанется нам на съедение, ушла от них тень их (защита); с нами же Господь, не бойтесь их» – то есть, ваш страх проистекает из бунта против Всевышнего, а не наоборот. Ведь если вы будете верить Всевышнему и не восставать против него, страх перед народом земли той исчезнет сам по себе, как бы он не был силён, ибо «ушла от них тень», а об Израиле сказано «…тень твоя на деснице твоей» (Теилим, 121:5). Тень, защита народов Ханаана ушла от них, потому что мера грехов их наполнилась. Раньше, во времена Авраама, «ещё не полна (была) вина эморийца» (Берешит, 15:16), теперь же вины их достаточно, чтобы Всевышний больше не осенял их Своим покровительством. Это выражение можно понимать также как «отошла от них тень Всевышнего» – из-за чинимых ими мерзостей они потеряли образ Божий, «с нами же Бог и нам нечего их бояться». Но если вы восстанете против Всевышнего, защита (тень) вернётся к врагам вашим, вы будете бояться их и отступать перед ними. Всё зависит от вашей веры!
«И сказала вся община: забросать их камнями! Но слава Господня явилась при шатре соборном всем сынам Израиля». Когда народ хочет забросать Калева и Йеошуа камнями, он довершает свой грех, подтверждая, что ими движет вовсе не страх перед народами Ханаана, как они утверждали, ведь они не боятся разгневать Всевышнего, забросав камнями Его посланцев, когда те говорят правду.
Это показывает, что целью сопротивления народа входу в Страну Израиля был бунт против Всевышнего и желание вернуться в Египет. Они готовы забросать камнями всякого, кто хочет им помешать. В этой ситуации слова уже не помогут; Моше и Аарон поняли это раньше, и потому молча «упали на лицо своё». Почему же Йеошуа «проснулся» именно тогда, а не раньше?
Не забудем, что Йеошуа – преданный ученик Моше, как это сказано в предыдущем разделе: «И отозвался Йеошуа, сын Нуна, служитель Моше, из избранных им» (Бемидбар, 11:28). Моше добавляет в его имя «божественную» букву «йуд»: «От колена Эфраима Ошея, сын Нуна … И назвал Моше Ошею, сына Нуна, Йеошуа», – потому что Всевышний намекает ему о намерении народа Израиля выслать разведчиков, и Моше, опасаясь, что, хотя Ошея бен Нун и был его учеником, толпа всё же может оказать на него влияние, в последнюю минуту, прямо перед тем, как разведчики отправляются в путь, меняет его имя. Народ посылал Ошею сына Нуна от колена Эфраима, а Моше послал от себя (не от них) Йеошуа, сына Нуна, неподвластного чужим влияниям.
Поэтому в отличие от Калева, раньше Йеошуа не мог говорить и отрицать слова прочих разведчиков, ведь его изначально подозревают в том, что он необъективен и представляет Моше, и его мнение значит в их глазах меньше, чем мнение других разведчиков. Поэтому Йеошуа даёт Калеву, которого никто не подозревает в том, что он «человек Моше», говорить с народом в одиночку. И поэтому Всевышний особо выделяет именно Калева: «Раба же Моего, Калева, за то, что в нём был дух иной и вполне он предан был Мне, его Я приведу в землю, куда он ходил, и потомство его унаследует её». Это же говорит позднее и Моше в своей гневной речи, обращённой к народу: «Только Калев, сын Йефуне, – он увидит её… за то что он повиновался Господу» (Дварим, 1:36). Йеошуа же там не упомянут, потому что основное бремя противостояния другим разведчикам и всему народу выпало именно на Калева, отстоявшего свою независимость. Йеошуа же вообще был послан не народом Израиля, а лично Моше, и, получив новое имя, не должен был прилагать усилий, чтобы сохранить духовную независимость от общего влияния.
Поэтому, если бы он с самого начала присоединился к Калеву и стал бы вместе с ним увещевать народ, результат был бы обратным. Зная, что он послан не ими, но Моше, народ решил бы, что и Калев говорит не от своего имени, а только «проводит линию начальства», и слова Калева потеряли бы свою убедительность. Поэтому вначале Йеошуа молчит, предоставляя Калеву говорить одному.
Но когда народ заявляет: «Назначим начальника и возвратимся в Египет», – тем самым открыто восстав против Всевышнего, отвергнув главенство Моше и требуя нового предводителя, а Моше и Аарон падают на лицо своё, Йеошуа понимает, что теперь уже не столь существенно, решит ли народ, что он говорит от своего имени, или от имени Моше. Убеждать поздно, необходимо по крайней мере возразить, чтобы народ не решил, что он согласен с остальными разведчиками, что было бы великим осквернением Имени Господа. Кроме того, Йеошуа возревновал за честь Моше, которого народ хотел заменить другим руководителем. В предыдущем разделе мы уже видели, как Йеошуа просит Моше арестовать Эльдада и Мейдада, которые пророчествуют в стане, а не в соборном шатре, что позволено одному лишь Моше, на что Моше отвечает: «Не возревновал ли ты за меня…» (Бемидбар, 11:29).
Йеошуа разрывает свои одежды, скорбя о попрании чести Всевышнего и Моше, а Калев присоединяется к нему. Теперь они уже не пытаются убедить народ, что народы Кнаана можно победить и унаследовать Землю, но лишь полностью отрицают позицию остальных разведчиков о том, что Земля плоха и пожирает живущих на ней: «земля эта очень, очень хороша». И лишь от воли Всевышнего зависит, получим мы её, или нет. Они говорят об истинном предмете спора – вере во Всевышнего, от которой всё и зависит, а вовсе не от рассудочных доводов о том, по силам ли народу Израиля овладеть Землёй или страха перед народами Кнаана, как народ пытался это представить, объясняя своё нежелание входить в Страну.
Йеошуа и Калев указывают на истинную причину позиции разведчиков и народа – бунт против Всевышнего и неверие, а всё остальное – отговорки.
Поэтому народ, услышав прямо в лицо правду о себе, уже не пытается оправдываться, говоря, что боится за женщин и детей, а хочет забросать Йеошуа и Калева камнями, заставить их замолчать. Их останавливает только то, что «слава Господня явилась при шатре соборном всем сынам Израиля».
Слова Всевышнего, обращённые к Моше сразу после этих событий, также подтверждают то, что говорили Йеошуа и Калев, – что происходит бунт против Всевышнего, а не просто неуверенность, страх перед народами Кнаана и беспокойство за жизни женщин и детей. «И Господь сказал Моше: доколе будет гневить Меня народ сей? И доколе не уверятся они во Мне при всех знамениях, которые делал Я в среде их? Поражу его мором и истреблю его, и произведу от тебя народ многочисленнее и сильнее его». То есть, после всех явных чудес, которые Всевышний совершил и продолжает ежедневно совершать для народа Израиля – облаков славы, Его присутствие в Скинии и т.п. – они всё ещё не верят Ему и в Него. Худшего богохульства быть не может, народу Израиля нет исправления и нужно начать всё с начала, произвести из Моше и его потомков новый еврейский народ, который Всевышний размножит так, что он станет больше и сильнее прежнего, который будет уничтожен мором.
В отличие от греха золотого тельца, когда Всевышний, говоря о народе Израиля («Вижу Я народ сей, и вот, народ жестоковыйный он. А теперь оставь Меня, и возгорится гнев Мой на них, и Я истреблю их и сделаю тебя народом великим» (Шмот, 32:10)), всё же не произнёс, что сыны Израиля «гневят Его».
В первом случае Его осуждение звучит мягче, и Он даже оставляет лазейку для Моше – тем, что говорит: «Оставь Меня, и возгорится гнев Мой», что звучит как условное предложение: если оставишь Меня, то гнев разгорится.
Причина такого различного отношения в двух, казалось бы, сходных случаях – в том, что эти два проступка носят всё-таки разный характер. Первый грех, при всей его тяжести, не выражал бунта против Всевышнего и против Моше. Напротив, это произошло из-за отсутствия Моше: «Ибо сей муж, Моше, который вывел нас из земли египетской – не знаем, что с ним случилось». Сыновья Израиля почувствовали себя осиротевшими, брошенными на произвол судьбы, и стали искать замену Моше, посредника между ними и Всевышним – золотого тельца. Но они не восставали против Всевышнего и не тяготились надоевшим руководством Моше, как во втором случае. Поэтому ответ Всевышнего во втором случае был намного более суровым: Он обещал создать новый народ из потомков Моше – народ, который будет не просто великим, но «многочисленнее и сильнее» сыновей Израиля. В этом случае, в отличие от ответа Всевышнего на грех золотого тельца, нет никакого намёка на то, что Всевышний ожидает от Моше молитвы за народ.
Но Моше, преданный пастырь, думает не о себе, а о том, как, вопреки всему, спасти свой народ. Он выражает опасение, что гибель сыновей Израиля может привести к богохульству. Ведь египтяне, вероятно, уже рассказали ханаанским народам о том, как Всевышний оберегал этот народ при выходе из Египта, сопровождавшемся чудесами и знамениями, как пёкся о нём в пустыне, а также обо всём, что они, столкнувшись с сыновьями Израиля на Красном море, видели собственными глазами: «Являлся ты, Господи… и облако Твоё стоит над ними; в столпе облачном идёшь Ты перед ними днём и столпе огненном – ночью».
Как мы знаем из комментариев к предыдущему разделу, до возведения Скинии облачный столб стоял перед народом днём, и огненный – ночью. Египтяне это видели и, несомненно, рассказали об этом ханаанским народам. Теперь, если умертвит Он весь народ, скажут жители Ханаана: «Это сделал Он потому, что не в Его силах одолеть нас, а не из-за греха тельца, которым согрешил народ Израиля: как может статься, чтоб согрешил народ, каждый день видевший такие чудеса?»
На первый взгляд, это почти те же доводы, которые приводил Моше после греха золотого тельца. Тогда он тоже высказывал опасение, что уничтожение народа Израиля даст повод к богохульству среди египтян: они станут говорить, что исход из Египта был совершён не из-за любви Всевышнего к Его народу, а напротив – с целью погубить этот народ в пустыне. Но тогда Моше называл ещё одну причину, по которой сыновья Израиля могли надеяться на милосердие Всевышнего – заслуги праотцев. Всевышний обещал Аврааму, Ицхаку и Якову, что их потомки умножатся, как звёзды на небесах, и получат в свой удел Эрец-Исраэль.
Теперь, после греха гораздо более тяжёлого, чем грех тельца, заслуги праотцев больше не упоминаются. Что же касается обещания умножить их род, как звёзды небесные, то оно может исполниться только для Моше и его потомков – ведь и они происходят от Авраама, Ицхака и Якова.
Моше, обращаясь ко Всевышнему, называет некоторые из тринадцати мер милосердия, которые Всевышний явил ему после греха золотого тельца, но при этом не упоминает такие, как «милосердный и милующий» и «справедливый»: ведь народ, совершивший подобный грех, недостоин милосердия и милости: если же судить его в соответствии с мерой справедливости, то он действительно должен быть уничтожен.
Моше молит Всевышнего явить два качества: быть «долготерпеливым и многомилостивым», для того, чтобы не допустить богохульства среди народов, а не потому что сыновья Израиля достойны этого: «Прости же грех народа этого по великой милости Твоей и как прощал Ты народ этот от Египта и доселе. И сказал Господь: Простил Я по слову твоему».
«По слову твоему» – это означает: «чтоб не совершилось того богохульства, о которым ты говоришь, не умрут они все, как один человек, в один день. Но умрут все за сорок лет, так что не удостоятся они увидеть Эрец-Исраэль – это Я сделаю. Все гневившие Меня не увидят её».
«В этой пустыне падут трупы ваши и все исчисленные ваши от двадцатилетнего возраста и выше… за то, что роптали вы на Меня… кроме Калева, сына Йефуне и Йеошуа, сына Нуна».
Из ответа Всевышнего следует, что все, кто ко времени исчисления, описанного в разделе «Бемидбар», достиг двадцати лет, должны умереть в пустыне. Но на мужчин из колена Леви (которые были исчислены начиная с одного месяца), этот приговор не распространяется, несмотря на их участие в грехе разведчиков: они не были повинны в грехе золотого тельца. Они «испытывали Всевышнего» девять раз, а не десять, как остальные колена. Обо всех, кому не назначено Всевышним войти в Эрец-Исраэль, сказано: «Все люди, видевшие славу Мою… и испытывавшие Меня уже десять раз, и не слышавшие гласа Моего… не увидят земли, которую Я клятвенно обещал отцам их».
Как мы видим из повторяющихся слов: «вся община», «все» – весь народ, включая колено Леви, вновь и вновь повторял грех разведчиков. В списке разведчиков не назван никто из колена Леви, но этому есть объяснение: во всём, связанном с землёй Израиля, потомки Леви участия не принимают – ведь у них нет надела в этой земле, их надел – служба Всевышнему.
Поэтому описание построения колен в разделе «Бемидбар» не включает колено Леви: строй предназначен для входа в Эрец-Исраэль и её захвата: «Все, выступающие в войско в Израиле…» Колено Леви не выступает в войско: оно приходит туда для службы в Скинии.
Поэтому сыновей колена Леви нет и среди разведчиков: эта задача связана с завоеванием Эрец-Исраэль.
Во время войны с мидьянитянами в войско сыновей Израиля вошло двенадцать тысяч мужчин, по тысяче от каждого колена, включая Леви, и сыновья Леви воевали наравне со всеми. И всё же целью это войны было отмщение за грех Пеора, а не завоевание земли.
В разделе «Корах» описано, как каждое из колен Израиля приносит посох, чтобы убедиться в том, что Всевышний сам избрал Аарона для службы первосвященником (посох того, кто действительно избран, должен был расцвести). Всего посохов двенадцать – по числу колен; это значит, что потомки Леви снова стали одним из двенадцати колен, а Эфраим и Менаше объединились в одно колено Йосефа: ведь события двух этих разделов не связаны с завоеванием Эрец-Исраэль.
Следует обратить внимание на то, что семьдесят старейшин, на которых возложен дух Господень, не упоминаются в рассказе о грехе разведчиков. Где они? Почему не встали на сторону Моше и Аарона, как это сделали Калев и Йеошуа? Очевидно, старейшины тоже участвовали в бунте. Их падение подчёркивает тяжесть и силу совершённого греха: даже люди, на которых был возложен дух Господень, дух пророчества, полученный ими всего месяц назад, могут в одно мгновение потерять всё и превратиться в соучастников тяжкого преступления. Этот случай показывает силу влияния массы, которой очень трудно противостоять.
Между десятью испытаниями, которым народ подвергал Всевышнего, и десятью праведниками в Сдоме и Аморе существует параллель: как для помилования и спасения хватило бы десяти праведников, так и для наказания нужно было десять испытаний, после чего приговор подписан и спасения нет.
«Не войти вам в страну, о которой Я, подняв руку Свою, клялся поселить вас в ней, кроме Калева, сына Йефуне и Йеошуа, сына Нуна». Из этого стиха понятно, что Моше и Аарон тоже не войдут в землю Израиля: ведь названо только два имени тех, кого общий приговор не коснулся – Калев и Йеошуа.
Об этом же сказано и в книге Дварим: «И на меня прогневался за вас Господь, говоря: и ты не войдёшь туда» (Дварим, 1:37).
(Хотя грех вод раздора, Мэй Мэрива, после которого и вследствие которого Моше было определённо сказано, что он не войдёт в Эрец-Исраэль, был совершён позднее, в конце назначенных сорока лет скитаний.)
После смерти десяти разведчиков Моше сообщает народу Израиля Божий приговор, согласно которому евреи его поколения обречены провести в пустыне ещё сорок лет и там умереть. В страну Израиля войдут их дети – все, кому в тот момент не исполнилось ещё двадцати лет. «И народ весьма опечалился. И встали они рано поутру, и поднялись к вершине горы, говоря: мы готовы взойти на то место, о котором говорил Господь, ибо мы согрешили. И сказал Моше: «Зачем вы преступаете веление Господне? Ведь это будет безуспешно. Не взбирайтесь, ибо нет Господа среди вас, дабы не быть поражёнными пред врагами вашими. Ведь амалекитяне и ханаанеяне там перед вами, и вы падёте от меча, ибо вы воистину отступили от Господа. Но они дерзнули подняться на вершину горы. Ковчег же завета Господня и Моше не двинулись из стана. И сошли амалекитяне и ханаанеи, жившие на горе той, и разбили их, и громили их вплоть до Хормы».
Это тот самый народ Израиля, который еще недавно с дрожью воспринял упоминание про амалекитян и ханаанейцев в долине, и в страхе проплакал всю ночь, будучи готов вернуться в Египет. Что изменилось? Действительно ли перед нами подлинное раскаяние, и евреи теперь всей душой верят в Господа и убеждены в том, что Ему под силу ввести их в страну Израиля? Или же, напротив, перед нами продолжение бунта против Бога: когда Он хочет ввести их в страну, они отказываются, а когда он повелевает им не входить, они делают именно это. Слова Моше «Зачем вы преступаете веление Господне?» и его рассказ в разделе «Дварим»: «…но вы не послушались и воспротивились повелению Господню и дерзнули взойти на гору» (Дварим, 1:43) указывают на справедливость второй интерпретации – евреи пытаются вступить в страну Израиля, понимая, что это противоречит воле Господа.
В самом деле, применяемый Писанием для описания их действий глагол «дерзнуть» (на иврите корень «айн-пэй-ламед) содержит в себе указание на самую суть их греха –гордыню. Однокоренное слово офель означает возвышенное укреплённое место (Нехемия, 3:26; Миха, 4:8). А глагол с этим корнем указывает на стремление возвыситься. Однокоренное слово обозначает надменного человека, постоянно снедаемого гордыней: «Душа надменная не успокоится, а праведный своею верою жив будет» (Хавакук, 2:4). Подобным образом евреи согрешили против Господа из-за своей гордыни. Поэтому они не готовы смириться перед волей Господа, но пытаются делать прямо противоположное с тем, чтобы утвердить собственное Я. И хотя Моше предостерёг их: «Не взбирайтесь, ибо нет Господа среди вас», – они всё равно предпринимают попытку захватить гору. Поэтому их ожидает разгром. Этот сокрушительный удар по гордыне ставит их на место и позволяет им вновь прийти к вере в Господа. Об этом сказано: «Мерзость пред Господом всякий надменный сердцем…» (Притчи, 16:5): чем выше человек ставит своё Я, тем дальше он от Бога. И, напротив, к Богу приближается тот, кто обращает своё Я в ничто. Так, Моше, который говорил с Богом «лицом к лицу», был наиболее смиренным из всех людей.
В нашем разделе упоминается город Хеврон, который в различные исторические эпохи носил разные названия. В период праотцев, его название было Алоней Мамре: «И поставил Авраам шатёр, и пришёл, и поселился в дубравах Мамре (Алоней Мамре), что в Хевроне…» (Берешит, 13:18); «…Мамре, она же Хеврон…» (Берешит, 23:19). По прошествии столетий, в рассматриваемое нами время, это место называлось Кирьят Арба, по количеству живших там великанов – трёх братьев и их отца (см. Йеошуа, 14:15; 15:13). Наконец, после захвата страны Израиля евреями, это место стало называться Хевроном, по имени Хеврона, третьего сына Кеата: «А сыны Кеата, Амрам и Ицар, и Хеврон, и Узияель» (Шмот, 6:18). А поскольку в Хевроне жили священники, потомки Аарона, «Сынам же Аарона, священника, дали город-убежище для убийцы – Хеврон, и предместья его, и Ливну и предместья её» – видимо, они и дали городу название по имени дяди Аарона. При этом не исключено, что Хеврон получил своё название, потому что достался в наследие Калеву – по имени Хеврона, его внука (Хроники I, 2:42). При этом Писание и ранее называет город Хевроном – по его будущему названию, однако не в прямой речи. Подобно этому, Ошея, сын Нуна получает от Моше имя Йеошуа только перед отправкой разведчиков. Однако Писание именует его Йеошуа ещё в рассказе о войне с Амалеком, имевшей место более чем за год до событий, описываемых в нашем разделе, а также в эпизоде о пророчествующих в стане в прошлом разделе. Как видно, тогда его имя было ещё Ошея, однако Писание именует его тем именем, которое ему предстояло получить в будущем. Впрочем, не исключено и что Моше называл его Йеошуа с самого начала его ученичества, но Тора упомянула это только сейчас.
Обратим внимание на перечень разведчиков в нашем разделе. Разведчики – представители колен – перечислены в произвольном порядке. Их имена переведены не в порядке рождения сыновей Яакова и не по принципу численности разных колен (так, наиболее многочисленное из них, колено Йеуды, стоит на третьем месте). Можно предположить, что эти люди упомянуты, согласно их значимости и степени праведности, к моменту начала их миссии – что кардинально изменилось после их возвращения; ведь Калев и Йеошуа, оставшиеся верными Господу, занимают в списке соответственно третье и пятое места. Это подчёркивает постулат свободной воли: и самый великий праведник способен оступиться и пасть в бездну греха, как то произошло с десятью разведчиками.
Особое место в нашем разделе занимает число 40. Разведчики находились в стране Израиля сорок дней, и этому соответствует сорок лет будущих скитаний по пустыне. Эти сорок лет отсчитываются задним числом начиная с исхода, включая в себя и первый год пребывания евреев в пустыне, подобно тому как время пребывания человека под арестом еще до вынесения приговора задним числом засчитывается как часть срока заключения, установленного в приговоре. Здесь число 40 выступает в негативном контексте, однако оно наделено в Писании и положительными коннотациями: так, Моше проводит на горе Синай сорок дней и ночей перед получением скрижалей; это же время впоследствии проведёт на горе Хорев пророк Элияу. Помимо этого, число 40 неоднократно встречается в описании потопа. Дождь продолжается сорок дней и ночей, сорок дней проходят от того момента, как над водой впервые показались вершины гор до того, как Ноах открыл окно в ковчеге (Берешит, 8:6). Сорок – это максимальное количество ударов при телесном наказании (Дварим, 25:3). Срок в сорок дней был установлен пророком Йоной для исполнения пророчества о гибели Ниневии (Йона, 3:4). Сорок дней богохульствовал Голиаф, пока не был убит Давидом. В пророчестве Йехезкеля о разрушении Египта сказано: «(Египетские города) будут пустынею сорок лет… По истечении сорока лет соберу Я Египет из народов, среди которых они были рассеяны» (Йехезкель, 29:12-13). И подобно этому пророк говорит о грехах дома Йеуды: «…будешь нести вину дома Йеуды сорок дней, день за год, день за год…» (Йехезкель, 4:6).
На основании всех этих примеров можно заключить, что число 40 в Писании имеет два основных значения: положительное и отрицательное. Положительная или отрицательная коннотация этого числа зависит исключительно от человеческого выбора. Так разведчики превратили сорок дней своего пути по предназначенной им плодородной стране в сорок лет скитаний по пустыне.
Темы, завершающие наш раздел, на первый взгляд, никак не связаны с его основной частью. Вначале Писание возвращается к правилам жертвоприношений, законы которых были уже подробно изложены в книге Ваикра; казалось бы, место приводимых здесь законов – там, а не в книге Бемидбар, описывающей долгий путь еврейского народа в страну Израиля. Однако если пристальнее изучить текст Торы, становится понятно, почему эти правила изложены именно здесь – после греха разведчиков.
Во-первых, Тора описывает законы хлебного приношения и возлияния вина, осуществляемых в процессе принесения добровольных жертв частного человека (жертвы всесожжения или мирной жертвы). Эти правила варьируются, в зависимости от вида животного. Раньше эти сопроводительные приношения описывались лишь в связи с общественными жертвами – в частности, при изложении правил ежедневной утренней и вечерней жертвы сказано: «И вот, что будешь ты приносить на жертвеннике: двух ягнят однолетних на день, постоянно. Одного ягнёнка приноси поутру, а другого ягнёнка приноси в сумерки. И одну десятую (эйфы) тонкой муки, смешанной с четвертью ина битого елея, и возлияние четверти ина вина для одного ягнёнка» (Шмот, 29:38-40). Это был первый вид жертвоприношений, о котором сказано, что он должен сопровождаться принесением муки с елеем и возлиянием вина; мы не видим этих добавлений при описании жертвоприношений, осуществлённых до дарования Торы. Они впервые упоминаются в связи с ежедневными жертвоприношениями, которые начали осуществляться лишь после возведения Скинии. О них говорится и в связи с праздничными жертвоприношениями: «Вот праздники Господни, которые вы назначите для священных собраний, чтобы приносить огнепалимую жертву Господу, всесожжение и хлебное приношение, жертвы и возлияние, каждое в свой день» (Ваикра, 23:37). Также и о приношении двух квашеных хлебов после окончания счёта омера сказано: «И принесите сверх хлеба семь однолетних ягнят без порока и одного молодого тельца, и двух овнов – они будут всесожжением Господу – и хлебное приношение, и возлияние к ним…» (Ваикра, 23:18).
Однако эти дополнительные хлебное приношение и возлияние вина никак не упоминаются при всех описаниях жертвоприношений частных лиц (даже когда речь идёт о жертвоприношениях глав колен). Единственным исключением является жертвоприношение назорея, осуществляемое им по завершении дней обета, как сказано: «…также совершит священник хлебное приношение его и возлияние его» (Бемидбар, 6:17). При этом приношение и возлияние добавляются не к грехоочистительной и повинной жертвам, а к жертве всесожжения и мирной жертве, поскольку эти виды жертвоприношений носят добровольный характер; однако в случае назорея добровольный характер этих жертвоприношений теряется, ведь он обязан их осуществить. Таким образом, можно подытожить и заключить, что до нашего раздела нигде не говорилось, что добровольные жертвоприношения частных лиц должны сопровождаться хлебным приношением и возлиянием вина. Теперь же это обусловлено вступлением в землю Израиля: «Когда вы войдёте в землю, в которую Я веду вас…». Чем объясняется эта связь, отсутствующая при упомянутых выше жертвоприношениях?
Обратим внимание на то, что дополнения к жертве состоят из трёх частей: мука, елей и вино. Сама жертва словно представляет собой животный мир, а дополнения к ней – мир растительный. К этому добавляется соль, являющаяся частью неорганического мира. Наконец, тот, кто добровольно, по собственному выбору, приносит жертву, олицетворяет собой мир людей. Таким образом, жертвоприношение объединяет все части мироздания: неорганическая материя, растительный мир, животный мир и мир людей, – подчиняя их служению Господу. Однако при добровольных жертвоприношениях частных лиц те части жертвоприношений, которые соответствуют растительному миру – мука, елей и вино – представляют страну Израиля. Её плодовитость зависит от исполнения еврейским народам воли Бога, как сказано: «И будет за то, что будете слушать законы эти и хранить и исполнять их… и благословит тебя, и размножит тебя, и благословит плод чрева твоего и плод земли твоей, хлеб твой и вино твоё, и елей твой…» (Дварим, 7:12-13). Также и обязанность пожертвований и десятин от урожая распространяется на эти виды сельскохозяйственной продукции и действительна только в стране Израиля. «Нельзя тебе есть во вратах твоих десятин хлеба твоего и вина твоего, и елея твоего…» (Дварим, 12:17); «Отделяй десятину от всех плодов посева твоего, который приходит с поля ежегодно… десятину хлеба твоего, вина твоего и елея твоего…» (Дварим, 14:22-23). Результатом греха является их лишение: «И будет, если не будешь слушать гласа Господа, Бога твоего… Семян много вынесешь в поле, а мало соберёшь, потому что истребит их саранча. Виноградники будешь садить и возделывать, а вина не будешь пить, и не соберёшь плодов, ибо поест их червь. Маслины буду у тебя во всех пределах твоих, но елеем не помажешься, потому что осыпется маслина твоя» (Дварим, 28:15; 38-40).
Понятно, таким образом, почему тема дополнительных даров при добровольных жертвоприношениях частных лиц возникает именно здесь, сразу же после рассказа о грехе разведчиков, которые хотели избежать вступления в страну Израиля, дабы не возлагать на себя обязанность соблюдения всех заповедей, связанных с жизнью на этой земле и нарушение которых чревато проклятиями, описанными в разделе «Бехукотай». Поэтому они восстали против Господа и Моше и были готовы вернуться в Египет, лишь бы не заниматься исполнением этих заповедей и не быть ответственными за их нарушение. То место, в котором помещены разбираемые нами законы, словно призвано напомнить народу, к чему привело его нежелание вступать в страну Израиля и, одновременно, вселить надежду на будущее грядущих поколений – их детей, которые, войдя в страну, смогут приносить эти жертвы. При этом поколению пустыни, которое не удостоится вступить в страну Израиля и совершать хлебные приношения и возлияния вина, противопоставлен прозелит, который решает стать частью еврейского народа. Ибо всё решает не происхождение, а вера и готовность соблюдения заповедей. Поэтому именно здесь сказано: «Если будет жить среди вас пришелец… и совершит возжигание в благохание Господу, то, как делаете вы, так и ему делать. Община, устав один для вас и для пришельца… Закон один и право одно да будет для вас и для пришельца, проживающего у вас».
Из возможности получения урожая страны Израиля: хлеба, елея и вина – вытекает и заповедь отделения части урожая священникам: «Когда вы войдёте в землю, в которую Я веду вас, то когда будете есть хлеб той земли, совершайте приношение Господу… От начатков теста вашего отдавайте Господу приношение».
Теперь Тора переходит к изложению законов о тех, кому неведом весь комплекс заповедей и законов Торы: «Если же по ошибке не исполните всех этих заповедей, всего, о чём Господь говорил Моше начиная с дня заповедания их Господом и впредь, во все поколения ваши…». Таков, например, ребёнок, оторванный от своей семьи и воспитывавшийся среди других народов. Мудрецы распространяют эти правила и на того, кто по неведению поклоняется идолам, поскольку запрет идолопоклонства считается равнозначным всей совокупности заповедей Торы, однако, согласно простому прочтению текста, речь в нём идёт именно о тех, кто совершенно не соблюдает никаких заповедей Торы. Первый рассматриваемый случай – это грех всей общины или большей её части, совершённый по ошибке. Это имеет отношение и к греху разведчиков, вознамерившихся вернуться в Египет и сбросить с себя бремя заповедей. Хотя для них самих этот шаг был результатом осознанного решения, понятно, что для многих в народе поддержка этой позиции была результатом общего эмоционального настроя, влияния со стороны и поэтому может быть охарактеризована как не злонамеренное, а ошибочное нарушение воли Господа.
Хотя речь идёт о грехе, общине предписано принести не только грехоочистительную жертву, но и жертву всесожжения. Это вызвано тем, что, когда речь идёт о полном неведении всех Господних заповедей, очищению от греха должно предшествовать обращение к Богу. Поэтому общине предписано принести бычка в жертву всесожжения и козла в грехоочистительную жертву. В отличие от этого, если, как то описано в разделе «Ваикра» (Ваикра, 4:13-21), община по неведению совершила конкретный грех, нарушив одну из заповедей, они приносят только бычка в грехоочистительную жертву. Если же речь идёт не о всей общине, а об отдельном человеке, которому были неведомы все заповеди Торы, он приносит грехоочистительную жертву – годовалую козу.
«Тот же, кто сделает что рукою дерзкою… Господа он хулит и да будет отсечена душа та из среды народа своего. Ибо слово Господне он презрел и заповедь Его нарушил…» Всё вышесказанное относилось к греху по неведению. Если же налицо преднамеренный, осознанный грех и вся община или отдельный человек отказываются от соблюдения Торы, они караются отсечением из среды народа. Такова была участь разведчиков, принявших осознанное решение презреть заповеди и вернуться в Египет. Поэтому они погибли в пустыне, в то время как последующие поколения еврейского народа связали свою судьбу с землёй Израиля.
Тора рассказывает о человеке, собиравшем дрова в субботний день. То был преднамеренный грех, совершённый на глазах у всей общины. Заповедь соблюдения субботы, подобно запрету идолопоклонства, считается равнозначной всем заповедям Торы, поэтому тот, кто публично и целенаправленно нарушает субботу, показывает своё отрицание Творца и всей Его Торы. Поэтому данный рассказ имеет прямое отношение к греху разведчиков. И если раньше народ, поддерживавший планы разведчиков, пытался забросать камнями протестовавших против их обмана Калева и Йешоуа, теперь ему предстоит забросать камнями собирателя дров.
Глава заканчивается разделом о цицит (кистях из нитей на краях одежды). Эти кисти также призваны исправить грех разведчиков и избежать подобных случаев в будущем. Тора требует сделать кисти-цицит на краях одежды, чтобы они постоянно были перед глазами человека и благодаря им осуществилось бы сказанное: «…и вы вспомните все заповеди Господни и исполните их, и не будете следовать сердцу вашему и очам вашим, которые влекут вас к блудодеянию, чтобы вы помнили и исполняли все заповеди Мои … Я Господь, Бог ваш, который вывел вас из земли Египетской, чтобы быть вам Богом». Заповедь о цицит является антитезой поведению разведчиков и людей, пославших их. Вместо того чтобы разведывать обещанную Израилю землю, они стали следовать своим сердцам и очам, влекшим их к блудодеянию, пожелали прекратить исполнение заповедей Бога и вернуться в Египет, чтобы освободиться от обязанностей перед Богом, выведшим их из Египта.
Поэтому каждый еврей должен сделать кисти-цицит на краях своей одежды и вставить в них голубую нить. Эти кисти постоянно напоминают ему о заповедях Бога и способствуют не прерывающемуся ни на секунду соблюдению заповедей.
И хотя, в отличие от поколения пустыни, мы не видим ежедневных чудес, постоянное напоминание не даёт нам забыть великий грех, когда весь народ Израиля пожелал прекратить исполнение заповедей и вернуться в Египет. Голубой (ТХеЛеТ) цвет нити цицит напоминает не только цвет неба и цвет Престола Славы, но и имеющее такой же корень слово (ТаХЛиТ) – «цель» или «предназначение». Человек, постоянно видящий голубую нить, помнит, что у всего сотворённого есть своё предназначение, и есть предназначение у него самого – исполнять заповеди Бога и служить Ему всем сердцем.
Как сказано в книге Иова – «Поставил он тьме предел, и каждое предназначение выясняет» (Иов, 28:3); а также «Можешь ли, исследуя, отыскать помыслы Божьи? Можешь ли постичь цель Всемогущего?» (там же, 11:7). Ведь единственная цель, которую можно найти в творении, – это выполнение заповедей Творца.
И на этом наш раздел подошёл к концу. Лучше всего его итог подвели левиты в начале периода Второго Храма, в своей речи, обращённой к народу Израиля в Иерусалиме: «И сошёл Ты на гору Синай, и говорил с ними с небес, и дал Ты им законы верные и учения истинные, уставы и заповеди благие. И святую субботу Твою поведал Ты им, и заповеди, и уставы, и Тору заповедал Ты им через Моше, раба Твоего. И хлеб с небес дал Ты им ради голода их, и воду из скалы извлёк Ты ради жажды их, и сказал Ты им, чтобы пришли унаследовать землю, о которой клялся Ты, подняв руку, отдать им. А они, отцы наши, поступали зло и упорствовали, и не слушали они заповедей Твоих. И не хотели они повиноваться, и не помнили чудес Твоих, которые совершил Ты с ними, и упорствовали они, и в упрямстве своём хотели поставить главу, чтобы вернуться в рабство; но Ты, – Бог прощающий, жалостливый и милосердный, долготерпеливый и всемилостивый, – и Ты не оставил их… И сорок лет питал Ты их в пустыне – не было у них нехватки: платье их не изнашивалось, а ноги их не отекали» (Нехемия, 9:13-21).
2022
Этот раздел начинается с отправки разведчиков, чтобы те высмотрели Землю Израиля: «Пошли от себя людей, чтобы они исследовали (ויתורו) землю Ханаанскую…» (Бемидбар, 13:2) и оканчивается заповедью о кистях на одежде, где сказано: «…и не будете следовать (לא תתורו) сердцу вашему и очам вашим, которые влекут вас к блудодеянию…» (Бемидбар, 15:39). Ведь вместо того, чтобы исследовать Землю Израиля, как им было велено, разведчики следовали своим собственным сердцам и глазам, а взгляд их определялся недостатком веры и ощущением собственной ничтожности в сравнении с огромными сынами Анака, исполинами, населявшими Страну: «…а весь народ, который видели мы на ней, люди великорослые. Там же видели мы исполинов, сынов Анака, из исполинов; и мы были в глазах своих саранчой, такими же были мы в их глазах» (Бемидбар, 13:32-33). Тот, кто ничтожен в собственных глазах, видится ничтожным и окружающим.
Казалось бы, чудеса и знамения, которые видело поколение исхода во время египетских казней, рассечения Красного моря и пути по пустыне, должны были придать евреям уверенность в том, что Всевышний сможет дать им овладеть Страной, несмотря на могущество населяющих её народов. Однако оказалось, что легче вывести евреев из рабства, чем вывести рабство из евреев. Тот, кто вырос рабом, и привык считать себя ничтожеством рядом со своим египетским господином, так и останется в собственных глазах ничтожной саранчой. Для обретения уверенности во Всевышнем ему требуются серьезные усилия, на что были готовы только Калев, обладавший особым духом и всегда следовавший за Всевышним, и Йеошуа, который обрёл веру в Божественное провидение, потому что за него молился Моше, который добавил к его имени букву йуд из Имени Всевышнего.
Поэтому грех разведчиков повлёк за собой суровый приговор: народ должен был провести в пустыне ещё сорок лет, пока не умрёт все поколение тех, кому исполнилось двадцать лет при выходе из Египта – кто, сформировавшись во время рабства, не сумел его изжить и войти в Страну Израиля свободным человеком. Только следующему поколению евреев – людям, выросшим свободными и не познавшим рабства, – удастся освободиться от чувства неполноценности, и, вступив в Страну Израиля, вступить в войну с семью ханаанскими народами, полагаясь на Всевышнего.
Это объясняет, почему Всевышний велел Моше послать разведчиков исследовать Страну Израиля, а не ввёл туда народ сразу же. В сущности, то был экзамен их веры и способности положиться на Всевышнего, призванный показать, достойно ли это поколение войти в Страну. Когда народ отошёл от горы Синай и пустился в путь к земле обетованной, казалось, он должен был вступить в страну Израиля без всякого промедления, как только её достигнет. Однако дополнительное испытание стало необходимым после грехов народа в пустыне (ропота на Господа и горьких жалоб на отсутствие вкусной пищи), которые свидетельствовали о маловерии. Ведь даже чудо, совершённое Всевышним ради народа Израиля, требует от них некоторой самоотдачи. Так, во время исхода от евреев требовалось проявить готовность к самопожертвованию, и поэтому им было велено взять по ягнёнку в каждый дом для пасхального жертвоприношения. Ведь агнец считался в Египте божеством, а потому евреи подвергались опасности со стороны египтян, но иначе Всевышний не совершил бы для евреев всех чудес, связанных с Исходом.
Но и следующее поколение, которое войдёт в Страну, будет нуждаться в укреплении способности положиться на Всевышнего, ведь сорок лет в пустыне, в духовной теплице, под сенью облаков Славы, когда с неба падает манна, кардинально отличаются от предстоящего им во время борьбы за страну Израиля, и полной соблазнов земной, материальной жизни в ней. Поэтому в конце нашего раздела Всевышний даёт евреям заповедь о кистях на краях одежды, которые призваны постоянно напоминать носящему их, что народ Израиля отделён от прочих народов, что это народ Всевышнего, обязанный исполнять 613 заповедей, народ, находящийся под Его особым и индивидуальным присмотром и покровительством. Поэтому им нечего бояться и незачем следовать за своими глазами и сердцами, а нужно только, положившись на Творца, следовать Его воле.
Только такой настрой побудит народ Израиля вступить в борьбу с семью ханаанскими народами, которые он никогда не смог бы победить при естественном ходе вещей. Однако победа стала несомненной, поскольку Всевышний обещал евреям, что они унаследуют Землю, одолев её могущественных обитателей. Как сказано в заповеди о кистях на одежде: «И будет она (голубая нить) у вас в кисти, и, глядя на неё, вы вспомните все заповеди Господни и исполните их, и не будете следовать сердцу вашему и очам вашим, которые влекут вас к блудодеянию. Дабы вы помнили и исполняли все заповеди Мои и были святы Богу вашему. Я Господь, Бог ваш, который вывел вас из земли Египетской, чтобы быть вам Богом. Я Господь, Бог ваш» (Бемидбар, 15:39-41). Так же, как Он вывел народ Израиля из Египта, Он даст ему эту благую Страну, и постоянно помня об этом, благодаря кистям, находящимся у нас перед глазами, мы обретём уверенность во Всевышнем.